Фэндом: The Elder Scrolls V: Skyrim
Драконорождённый: Телпефин
Название: Могильница
Жанр: джен, паршивый саспенс, паршивый хоррор
Рейтинг: PG-13
Размер: мини(около 6.310 слов/11 страниц)
Персонажи: Эргал Драконья Кровь, Изгои оплота Картспайр, остальные в эпизодах
Предупреждения: Довакин такой Довакин, но он здесь не на главной роли. Возможно OOC, AU.
От автора: В Руины Высоких Врат пришёл не Драконорождённый, и Анска пошла искать в руинах родовой свиток вместе со случайным искателем приключений. Неожиданности в комплекте.
читать дальшеВажное объявление:
Уважаемые искатели приключений, разбойники и просто честные контрабандисты!
Вы, дамы и господа, мне надоели. Я ничего не имею против мародёрства в древних гробницах, за исключением того, что считаю это оскорблением чести моих и ваших предков, и гореть вам за это у Демона Лесов в его Плане, а быть точным, травиться всю оставшуюся вечность, а также того, что это моя монополия, и конкурентов я терпеть не желаю. Я совершенно не возражаю, если наши с вами пути не пересекаются, или вы ждёте, пока я сделаю грязную работу, соберу пару трофеев, положенных мне за это, а потом наведываетесь вслед за мной. Но потрудитесь, пожалуйста, не загрязнять мне путь своими трупами, будя при этом половину драугров гробницы, с которыми я вынужден иметь дело в открытом бою, вместо того чтобы просто отрубить им головы, пока они спят, и облегчить жизнь и себе, и вам, несознательные вы мои. И ещё потрудитесь не попадаться мне на глаза живьём. Скажу честно, это невероятно раздражает, когда приходится вытаскивать кого-то из беды, в которую он должен был иметь свою голову не попадать, чтобы этот кто-то потом тебе при делёжке добычи глотку пытался перерезать. Как же мне попадаться на глаза, если не живыми и не мёртвыми, спросите вы. Никак не попадайтесь. Видите меня – идите сзади. Далеко позади. И вообще не попадайтесь мне на глаза. Последнее акавирское предупреждение. Я его даже даю через вашу же центральную газету. Самую крупную, самую известную. Не говорите потом, что я не потрудился вас предупредить. Потрудился. И ещё раз сделаю это: держитесь от меня и от древних гробниц подальше. Колени прострелю. Всем и каждому. Спасибо за внимание.
Вы, дамы и господа, мне надоели. Я ничего не имею против мародёрства в древних гробницах, за исключением того, что считаю это оскорблением чести моих и ваших предков, и гореть вам за это у Демона Лесов в его Плане, а быть точным, травиться всю оставшуюся вечность, а также того, что это моя монополия, и конкурентов я терпеть не желаю. Я совершенно не возражаю, если наши с вами пути не пересекаются, или вы ждёте, пока я сделаю грязную работу, соберу пару трофеев, положенных мне за это, а потом наведываетесь вслед за мной. Но потрудитесь, пожалуйста, не загрязнять мне путь своими трупами, будя при этом половину драугров гробницы, с которыми я вынужден иметь дело в открытом бою, вместо того чтобы просто отрубить им головы, пока они спят, и облегчить жизнь и себе, и вам, несознательные вы мои. И ещё потрудитесь не попадаться мне на глаза живьём. Скажу честно, это невероятно раздражает, когда приходится вытаскивать кого-то из беды, в которую он должен был иметь свою голову не попадать, чтобы этот кто-то потом тебе при делёжке добычи глотку пытался перерезать. Как же мне попадаться на глаза, если не живыми и не мёртвыми, спросите вы. Никак не попадайтесь. Видите меня – идите сзади. Далеко позади. И вообще не попадайтесь мне на глаза. Последнее акавирское предупреждение. Я его даже даю через вашу же центральную газету. Самую крупную, самую известную. Не говорите потом, что я не потрудился вас предупредить. Потрудился. И ещё раз сделаю это: держитесь от меня и от древних гробниц подальше. Колени прострелю. Всем и каждому. Спасибо за внимание.
Искренне Ваш,
Телпефин,
Последний Драконорождённый
( «Трудяга-пчела», единственная официальная газета Гильдии Воров Скайрима,
Ежемесячник; Номер семьсот пятьдесят шестой,
От Турдаса, 7 числа месяца третьего – Первого Зерна , 202 года 4 Эры).
Телпефин,
Последний Драконорождённый
( «Трудяга-пчела», единственная официальная газета Гильдии Воров Скайрима,
Ежемесячник; Номер семьсот пятьдесят шестой,
От Турдаса, 7 числа месяца третьего – Первого Зерна , 202 года 4 Эры).
Если бы кто-то вслушался в эти слова, жизнь в Отчизне стала бы гораздо-гораздо легче. К сожалению, категории населения, к которым Довакин по своей наивности обращался, как к людям мудрым, способным осознать свои действия или внять предупреждениям, вчитывались в единственный шрифт – золотой, а единственным запахом, который они хорошо чувствовали, был запах наживы. То, что деньги не пахли, спасало их от необходимости умирать на распутье между двумя основополагающими обонятельными раздражителями любого честного вора, не зная, что именно выбрать из двух в равной степени выгодных дел. Но прибыль всё равно источала столь сладострастный для их чутких носов аромат, что с отбиванием инстинкта самосохранения справлялась прекрасно и без звона злата, как дополнительной приманки. Поэтому несчастный Телпефин, несмотря на то, что сделал всё, что было в его силах, заплатив за колонку в газете Бриньольфу сумму, равную, наверное, таковой за средний земельный участок где-нибудь в Данстаре или Морфале, каждое посещение гробницы сталкивался либо с конкурентами, живыми или раненными в схватке, либо с их трупами. И ровным счётом ничего он не мог поделать с этим. Однако душа у него, хоть и драконья, но добрая была, он лишал их жизни быстро. Предупреждение было вынесено давным-давно, он дал им шанс. То, что они им не воспользовались, было исключительно их проблемой, не более того.
А что же было делать тем, кто в гробницы родственника навестить пришёл? Или же своё семейное, законное наследство себе вернуть? Они должны были об этом сказать, и сказать незамедлительно. Вдобавок предупредив о том, что они честные граждане и гражданки славной страны Небесного Рубежа, воровских газет не читают, ни о каких шансах и предупреждениях слыхом не слыхивают, и вообще, пришли сюда чертополох на могилу семиюродного дедушки дяди отца по материнской линии положить. Тогда пощады им было не миновать. В противном случае, или же случае стояния на месте после обнажения клинка более минуты, их ждало самое страшное – схватка и быстрая смерть.
Подобный порядок, тем не менее, воцарился далеко не сразу. Почта Небесного Королевства работала, как любая почта на Севере: из рук вон плохо. Курьеров Гильдии перехватывали злобные имперские стражники, злобные Братья Бури и просто злобные бандиты, которые организации себе подобных почему-то на дух не переваривали. Причина сего оставалась неизвестной. Усугубляли дело не самое лучшее качество дорог, драконы и талморские патрули, чьё любопытство порой переходило всяческие границы вежливости. Довакин это прекрасно осознавал, и посему долго ещё проявлял царственное великодушие, спрашивая встречных, соизволяли ли они читать свежий номер «Трудяги-пчелы». И лишь когда даже в отдалённых крепостях северо-востока Хаафингара, юго-востока Маркарта стали отвечать члены секретных собраний филиалов Гильдии, что пролистывали сие чтиво, а потом использовали не по прямому назначению, Телпефин с чистой совестью стал поступать так, как обещал в своём послании. А до того и после того случилось ещё немало курьёзных, забавных и просто трагических случаев. Искатели приключений ведь были народом отважным, безрассудным, но иногда и на редкость глупым. Инстинкт самосохранения, как уже говорилось, был им не присущ вовсе, и в их среде считался ничем иным, как совершенным атавизмом, доставшимся в наследство от примитивного вида, так называемых ими «обывателей». Поэтому регулярно и клали свою голову под меч драугра, выживая гораздо реже, чем умирая. С горечью в сердце Довакин обыскивал их трупы, каждый раз проливая по ним аргонианьи слёзы – только не говорите диаспоре Виндхельма, с которой он был очень дружен, что он употреблял даже в мыслях своих подобное выражение! Некоторых даже спасти пытался, проводя хирургическую операцию на шее своим мечом. Врач, правда, был из него плохой, девизом-то было «Бутылку – внутрь, а зелье снаружи». И вёл себя, как образцовый воин чести. Ни дать ни взять – герой тех самых романов, что после гибели Алдуина заполонили полки книжных лавок. Хотя случались и в его практике крайне неприятные события. Кто-то после встречи с ним оставался в живых, как бы парадоксально это не звучало и как бы не порочило их честь, а заодно, в известных масштабах, честь самого Телпефина. Их рассказы не служили основой для бардовских песен, а сами они жили в забвении, но не безбедно, исправно получая плату за своё молчание о приключениях. Но факта их существования даже самый могущественный герой отменить не мог. Как и факта того, что с ними случалось в их последних походах. Знали об этом немногие. В их числе и мы с вами, мой читатель. Один мой знакомый поведал мне крайне занимательную историю, с которой я стремлюсь с вами поделиться.
Итак, герой сегодняшнего рассказа, о добрый мой приятель…
12 числа месяца третьего – Первого Зерна, 202 год 4 эры. Окрестности Руин Высоких Врат.
Зима в Скайриме была холодной. А весна от неё не отставала. Календарная шла уже две недели, а настоящая наступать даже и не думала. Разве что на далёком, тёплом юге, на границе с Сиродилом, в Фолкрите, снег начинал сходить. Но, разумеется, не здесь. Здесь пролежни снега в холодные годы не сходили до следующей зимы. Температура опускалась далеко за грань замерзания воды. Несчастные путешественники должны были двигаться очень быстро и не потеть, чтобы не окоченеть по пути. Тем несчастным, что пытались передвигаться в доспехах, и вовсе приходилось одеваться в три слоя: закутываться сначала в поддоспешник, чаще всего пуховой, сверху надевать броню, а затем накидывать подобие шубы. Да ещё и ходить в этом настолько быстро, насколько возможно. Тяжёлое было время. Чрезвычайно везло магам: в своих тонких робах они могли позволить себе дополнительный слой утепления, а грязную работу делали на большой дистанции. Остальные же только и старались, что торопиться не спеша: и ходить быстро, и не уставать при этом. Удавалось подобное только избранным. Простые смертные предпочитали сидеть дома, никого не трогая. В особенности те, кто не принадлежал к Талосом избранной расе нордов. Более всех страдали имперские солдаты, прятавшиеся по лагерям в горах. Братья Бури ведь их не так давно разбили практически окончательно, воспользовавшись услугами как раз генерала Мороза. А теперь стали преследовать даже в укромных уголках, не давая спокойно умереть от переохлаждения. Многие путешественники, лежа, леденея в агонии, судьбе убитых в бою, впрочем, завидовали. Большая часть нормальных людей спор этих двух позиций считала спором о вкусах. Хотя это, в свою очередь, доказывало, что сторонники обеих были живы. Ведь что есть наша жизнь, как не спор о вкусах!
Посреди ледяной равнины, где на километры вокруг не виднелось ничего, кроме снега, одиноко возвышался громадный то ли курьёз, то ли шедевр древненордского зодчества. Гигантские треугольные каменные глыбы, одна больше другой, поднимались из земли в своей неуклюжей мегалитической красоте. Чернели они среди абсолютно белого пейзажа, вздымаясь на небольшом холмике, под которым, очевидно, находился лабиринт раз в десять больше – гигантская нордская могила. На картах это место называлось «Руины Высоких Врат» и, очевидно, давно уже потеряло половину своего величия, если не больше. Но для искателей приключений оно по-прежнему выглядело привлекательно. А быть точным, пахло так: оно источало запах наживы. Словно диковинная рыба, морской даэдрот, оно светилось, привлекая к себе наивных молодых охотников за золотом или ценностями, разевая при этом бездонную пасть, готовую в любой момент сомкнуться и поглотить заплывшую в капкан мелкую рыбёшку. И работала эта машина смерти без выходных и перерывов на переваривание еды, ожидая отважного воина или героя, который будет способен преодолеть все её препоны и сразить всех охранников. Поскольку же Довакин в этот момент вынужденно остановился на далёком юго-востоке, в Вайтране, и свой крестовый поход против остатков Культа прекратил на период девятичасового сна, а Клинки были заняты Храмом Повелителя Облаков, и на мёртвых нордов из древних легенд отвлекаться считали выше всякого своего достоинства или времяпрепровождения, роль упокоителей-мародёров захватили те, к кому в своём недавнем открытом письме Драконорождённый обращался. С той лишь небольшой поправкой, что именно они и являлись главной пищей для северного хищника, обеспечивая его притоком свежей крови чуть ли не каждую неделю. Если бы пространство умело скучать, оно бы уже умерло от подобного однообразия, которое кто-то постоянно пытался разбавить, но всяческий раз в этом проваливался.
Этот день от предыдущих явно не отличался ровным счётом ничем. Светило солнце – зимнее, холодное, которое через пару часов уже должно было зайти за горизонт. Небо было синим, без облачка, без намёка на метель: обманчивое спокойствие, которое в любой момент могло быть нарушено страшным бураном. Снег игриво искрился, добавляя пейзажу лишь большей пасторальности. Казалось, вот-вот должны были появиться дети и начать играть в снежки. Но, увы, мёртвая тишина не нарушалась ни смехом, ни плачем, никаким иным звуком. Спустя час это начинало волновать, спустя день – вызывать панику. Затишье определённо было перед бурей.
Вдруг посреди совершенного молчания природы послышался равномерный хруст снега под чьими-то крупными ногами. Топ-топ. Хрусть-хрусть. Топ-топ. Хрусть-хрусть. Топ-топ. Хрусть-хрусть. Одинокий молодой человек, склонив голову в коричневом капюшоне вниз, периодически поднимая голову и внимательно осматриваясь по сторонам, брёл по нескончаемому простору в направлении колосса. Сзади у него был здоровый мешок, увесисто встряхивавшийся при каждом движении. Под шерстяной, серого цвета, очевидно, выделанной из волчьей шкуры, шубой раздавалось бряцание железа. По звуку едва ли можно было определить конкретный вид брони: в том, что звенела именно нательная защита, никаких сомнений не было. Шлем, если и был надет, был открытым: под тенью капюшона ясно вырисовывались черты лица шедшего: коричневые глаза, смугловатое лицо, чёрные длинные вьющиеся волосы. Мужчина был, скорее всего, редгард. Оружие у него было при себе: это как раз ножны под шубой, стукаясь о ноги, издавали вполне характерный звук. Колчана явно не было, равно как и копий за спиной. Вооружение предназначалось, стало быть, только для ближнего боя. Знающий хоть что-то о культуре редгардов предположил бы скимитар. Правильность сего скоропалительного вывода проверить возможным не предоставлялось. Поэтому нападавшему пришлось бы полагаться на интуицию. Равно как и в случае с доспехом. Но здесь одна подсказка всё же была – обувь. Громко ступали тяжёлые сапоги, нивелировавшие крадущуюся походку мужчины. Топ-топ. Хрусть-хрусть. Сапоги были окрашены в жёлтый цвет с коричневыми полосками и не оставляли никаких сомнений о природе своего происхождения: они были куплены или украдены в период так называемого «двемерского бума», когда Драконорождённый заимел привычку бродить по домам давно вымершей расы и выбрасывать на рынок тонны жёлтого металла – двемерского золота – во всех его проявлениях. Кузнецы сначала разорялись, а потом решили, что раз поставляет Довакин эту броню в гигантских количествах, то нечего и давать за неё много. Телпефину, надо отметить, это быстро надоело, поставки он быстро прекратил, тем самым резко подняв цену вновь. Покупатели были вынуждены платить больше: эффективный и древний артефакт того более чем стоил. Драконорождённый же нагло продолжал искусственно повышать цены, провоцируя Гильдию Воров похищать именно двемерские вещи. Спрос на них понемногу упал, «бум» закончился, а те, кто успел купить броню или просто металлолом по относительно маленькой цене и отстоять её в борьбе с честными и не очень ворами, хитро потирали руки, или спекулируя, или ходя в ней постоянно, демонстрируя удачу напоказ. Судя по виду и направлению движения путешественника, он принадлежал к третьему виду: тех, кто потратил заоблачную сумму, пожалел, и теперь использовал броню сугубо по назначению в ходе попыток вернуть прежний уровень дохода легальными и не очень методами. Шёл он, естественно, в направлении Руин Высоких Врат. Топ-топ. Хрусть-хрусть. Топ-топ. Хрусть-хрусть. Топ-топ. Хрусть-хрусть.
Скатившись по склону и удачно приземлившись на ноги, он осмотрелся. Костёр, если и был здесь, давным-давно погас. Следовательно, впереди его или кто-то побывал, или никого не было. Во всяком случае, на первых ярусах гробницы явно должно было быть относительно безопасно. От драугров можно было хотя бы убежать далеко. Те, что появлялись в катакомбах далеко внизу, его волновали слабо. Ими пусть Драконорождённый и прочие герои занимаются. Ему же хватит маленького количества деньжат на еду, немного железа на продажу – в копилку для будущего дома, и пару-тройку драгоценных камней, на всякий случай. Всё это можно было найти, не углубляясь очень уж сильно в поиски. Но времени было в обрез: могли появиться конкуренты. Он должен был действовать как можно быстрее. Осмотревшись по сторонам и убедившись, что иных искателей приключений не предвидится, он, попрыгав немного на месте для разогрева, отошёл на пару шагов назад и с размаху выбил железную дверь. Она подалась удивительно легко. Он мгновенно отскочил, подозревая что-то неладное. И оно произошло: из распахнувшегося проёма вывалилось тело драугра. Здесь явно кто-то побывал до него. Сняв капюшон и начиная постукивать зубами, он зашёл внутрь, обновляя то ли ловушку, то ли меру отпугивания. Не хватало ещё, чтобы тот, кто был здесь раньше, узнал о его присутствии слишком рано. Попутно редгард продолжал осматриваться, ожидая всё новых ловушек.
Сразу каскадом его, впрочем, не встретили. Начиналось всё сравнительно безобидно. Спуск по каменистой дорожке, на которой не было ни одного активирующего западню камня. Глыбы обрушившегося, видимо, ещё при падении Винтерхолда, потолка. Или это стены осыпались многотонными мегалитами? Он не знал. Но держался от них подальше. Мало ли, что могло произойти. Попасться в ловушку было бы глупо. Умереть в бою с драуграми – храбро, но бессмысленно. А вот угодить под камень было бы апофеозом невезения, да и вообще очень обидно. Поэтому он и огибал особенно подозрительные части стен, из-за которых, к тому же, ещё и раздавалось рычание. Возникало ощущение, что некоторых мертвецов здесь муровали в стены. Редгард был, конечно, привычен к ужасам гробниц, но подобное поразило даже его. Да, здесь задерживаться определённо не стоило. А вот идти осторожно было бы более чем разумно. Он и крался на цыпочках – насколько это возможно было для его тяжёлой брони, звеневшей каждый раз, когда он ступал. Бом-бом. Динь-динь. Бом-бом. Динь-динь. Бом-бом. Динь-динь.
Казалось бы, этот звук должен был раздаваться за полтора километра, и всякое живое существо неизбежно обязано было подготовиться к появлению тяжело вооружённого воина поблизости. Но редгард ухитрялся слушать шорохи, раздававшиеся впереди его. Кто-то постоянно давал знать о себе перед ним. Но кто это был? Особенно умный драугр? Или другой охотник за сокровищами, прямой конкурент? Он не знал, мог лишь догадываться. И упорно идти вперёд, готовясь в любой момент убежать с такой скоростью, на которую только хватит его сил, и которую позволит ему развить его громоздкая броня. Рука его не опускалась с пояса. Оружие определённо было. Какое конкретно? Можно было лишь догадываться. Но вряд ли бы поздоровилось внезапно выскочившему на него живому трупу, коих здесь вряд ли наблюдались большие количества. На своём пути он встретил двоих или троих мертвецов, но все они лежали с пронзёнными сердцами или отрубленными головами. Здесь явно побывал кто-то ещё. Тот самый визитёр, что шагал впереди его, выдерживая темп. Бом-бом. Динь-динь. Бом-бом. Динь-динь. Бом-бом. Динь-динь.
Он спускался уже достаточно долго, – на основную глубину ведения своей охоты, к первым могильным залам, где не водилось уж очень страшных соперников, а золота и оружия уже было достаточно, - когда, наконец, обнаружил шедшего впереди него. Успешно обогнув очередное препятствие в лице кучки мегалитических валунов, редгард отшатнулся к стене и замер, не дыша. Его предшественник добивал очередного драугра кинжалом – кажется, то был эльфийский – лезвие отливало жёлто-зелёным, - не видя, что за ним шли. Искатель приключений решил воспользоваться беззащитностью соперника и, сделав рывок и выдернув из ножен предсказанный догадливым наблюдателем скимитар с двемерской жёлто-коричневой позолотой, приставил его к спине мага. Затем он грозно произнёс:
- Стой на месте. Не смей шевелиться.
- Хорошо. Сдаюсь, - вонзив кинжал в глотку ещё сопротивлявшемуся драугру и перебив сообщение между его мозгом и остальным телом, ответил потенциальный соперник. Ответил женским голосом. Сомнения в том, что перед редгардом была женщина, отпали, когда та встала в полный рост. Тонкая талия, широкие бёдра, длинные волосы – да, определённо, женщина. Что она здесь делала вообще?
Ответ напрашивался сам собой: она была такой же искательницей приключений, как и он, и тоже пришла сюда за наживой. Но уточнить, всё же, никогда лишним не было:
- Кто ты такая? – резко спросил он.
- Анска. Меня зовут Анска, - она ответила твёрдо и уверенно. – А ты кто такой?
- Ты не в том положении, чтобы задавать мне сейчас вопросы. Что ты здесь делаешь?
- Я пришла за памятью моих предков, - он чуть было грязно не выругался. Нужны были нордам их кости! – В этой гробнице есть ценный для меня свиток, выводящий мою родословную от само…
- Довольно болтовни! Ты можешь доказать это?
- Что доказать? Что я не мамонт?
- Что ты пришла сюда за этим свитком.
- У меня в сумке есть. Только она прикреплена к поясу, и мне придётся развернуться.
- Поторапливайся!
- Хорошо, - она медленно развернулась. Под шубой он успел разглядеть чёрное одеяние. И понять свою ошибку. Его клинок был у неё на горле, он только что едва не подстриг её светло-русые волосы грубо и в принудительном порядке. Но это было не важно. Потому что одеяние, едва заметное, выдавало в ней опытную чародейку. Почему он сразу её не убил? – Ну, чего застыл? – она же продолжала уверенно, ни капли не смущаясь от наличия лезвия на шее. – Или нордку-колдунью никогда не видел, редгард? Чего же ты оробел? К женщине прикоснуться боишься. Давай, доставай. Там книга в зелёном переплёте. Одна. Ты ни с чем её не спутаешь, поверь.
Разумным решением ситуации было бы, конечно, заставить её саму достать томик с записями. Но приключенец то ли смутился от слишком спокойного взгляда серо-голубых глаз, то ли поддался на откровенную провокацию в исполнении Ански, но, слегка ослабив давление на горло, он отстегнул и откинул верх сумки, высматривая книгу. Действие не продолжалось и четырёх секунд, но он успел о нём пожалеть, когда резким ударом скимитар его отбросило в сторону, самого его схватили за шиворот и приставили огонь к горлу. Колдунья, улыбаясь ему в лицо, проговорила довольно:
- Ну, а теперь ты мне расскажешь, кто ты такой?
-Аль`Хан. Меня так зовут.
- Что ты здесь делаешь, Аль`Хан?
- Ищу сокровища. Пусти меня! – он шипел, а она лишь продолжала усмехаться.
- Ты не в том положении, чтобы задавать вопросы. На твоё счастье, я добрая сегодня. И даже очень щедрая. Я предлагаю тебе помочь мне и получить за это долю в деле.
- Долю в деле? Обычно за такое просят жизнь, насколько мне не изменяет память.
- Это не обсуждалось. Я же не ты, чтобы угрожать смертью первому встречному, который мне ничего не сделал. Я предлагаю тебе всё золото этой гробницы и все сокровища, которые найдёшь ты здесь, взамен на помощь в нахождении свитка из местной гробницы, который прольёт свет на моё происхождение.
- Здесь какой-то подвох? – нужны же были нордам их кости!
- Нет. Никакого подвоха. Кроме того, что этот свиток, насколько я могу судить из книги, находится на самом нижнем ярусе этой гробницы. Поэтому я и просила твоей помощи, - разглядев недовольную мину на его лице, она вдруг перешла на крик: - А что ты хотел? Жизнь так просто не даётся, Аль`Хан, ты это знаешь. Так что или соглашайся – или катись отсюда к даэдра вайловым, пока я добрая!
- Я согласен, Анска. Только пусти сейчас, - ответ он дал на удивление быстро. Но это было неудивительно – в глазах у него заблестело золото. Тысячи золотых монет, которые он найдёт здесь. Он будет богат. И сделает всё без особых затруднений – у него в помощниках будет сильная магесса. Всё было не так плохо, как он изначально предполагал, справедливости ради.
Но и мёдом жизнь тоже не казалась – руки у Ански были сильные, и она, приложив лишь малую толику усилий, швырнула его на пол, ровнёхонько туда, где лежал скимитар. Подойдя, ударила ногой в живот, от чего он скорчился на камнях и пролежал так некоторое время.
- Вот и отлично, - раздался голос его работодательницы. За этим – шорох и шуршание шубы. Она присела. Чьи-то тёплые, нежные руки открыли ему рот, а мягкий голос повелел, не терпя возражений: - Пей, - и он пил. Это было какое-то зелье. Лечебное, скорее всего. Тёплое оно было и приятное на вкус. А ещё становилось легче. – Ты извини, что я так с тобой. Но сам виноват, первый напал. Я защищалась, не более того. А била, чтобы понял, что нападать на меня лучше не стоит. Ты меня понял?
- Да, - ответил он, делая последний глоток, не отойдя от шока. Хермора знает этих женщин! То бьёт, то лечит, то снова бьёт. Странные они существа, всё-таки. Вот и сейчас она приподняла его, вручила скимитар, и следом, руша всё хорошее впечатление последних двух минут о себе, приказала: - Иди вперёд. Я буду тебя прикрывать. Сил у меня хватит. Зелье, если что, дам тебе, да оно и у самого тебя наверняка есть не одно. И не смей удирать или нападать меня исподтишка. Во второй раз я тебя не пожалею, - голос в мгновение охладился, стал деловым, не терпящим возражений. Такая Анска ему не нравилась, но поделать с этим он ничего не мог. В каком-то плане он действительно был сам виноват во всём случившемся. – Ещё раз: понял ты меня или нет?
- Да понял я, понял, - забурчал он, разворачиваясь и направляясь в сторону не обследованных ещё участков древненордской гробницы.
- Ну вот и хорошо. Молодец. Иди-иди! – она усмехнулась, разряжая обстановку. Получилось плохо. Но поход их начался. Чем закончится он, они не знали. Не знали того, что ждёт их на самом нижнем ярусе, не знали и многого другого. Они шли, и шли, и шли. Бом-бом. Динь-динь. Топ-топ. Бом-бом. Динь-динь. Топ-топ. Бом-бом. Динь-динь. Топ-топ.
***
Большая часть пути прошла, что называется, без сучка, без задоринки. На верхних ярусах проблем не возникало в принципе. Драугры были неповоротливы и не слишком сообразительны. Хану было достаточно двигаться на средней скорости, не слишком напрягаясь, пока Анска ликвидировала мертвецов своей магией – магией Огня. Тактика была стара как мир, но по-прежнему эффективна. Мозги у этих живых мертвецов, которых мертвецами назвать было трудно, поскольку едва ли они когда-то умирали, видимо, совсем усохли. Иного объяснения придумать было невозможно. Искатели сокровищ, фамильных и не очень, об этом не сильно и задумывались. Они просто шли вперёд. Порой Анска была вынуждена на своего нового знакомого прикрикивать: он увлекался сбором золотых монет слишком сильно и порой совершенно забывал о том, что в комнате, по которой она одиноко носилась, было ещё две-три угрозы. К её счастью, какие-то остатки рассудка в нём ещё сохранялись, и он брал в руки не только себя, но ещё и скимитар. Пару раз даже лично ликвидировал подобравшихся к Анске слишком близко драугров. Это оказывалось просто: её огненных шаров они опасались куда сильнее, нежели ударов его крошечной, как им казалось, иголки, хотя едва ли бы хоть кто-то сказал, что оружие редгардов для него было на таковую похоже. Но в сравнении с могучими тепловыми потоками, испепелявшими всё на своём пути, оно и ему самому начинало казаться каким-то ничтожным шилом. Настолько безвредным, мизерным, бесполезным, что он даже осмелился попросить у Ански научить его паре заклинаний:
- Анска, - произнёс он тогда, вонзая скимитар в очередного противника, - я бы хотел взять у тебя пару уроков… после того, как мы выберемся отсюда.
- Зачем тебе? Ты воин, Аль`Хан. У тебя другое оружие.
- Но твоё гораздо мощнее, его нельзя у тебя отобрать. Моё же может вылететь у меня из рук, его могут выбить.
- И что с того? Зато никто не способен ему сопротивляться. Оно не зависит от твоих сил, твоего потенциала. Оно тоже всегда при тебе. А магии тебя могут лишить. Это палка о двух концах. А ещё вся твоя мощь переходит в мощь духовную. Сам же ты перестаёшь быть способным даже дрова нарубить. Или, думаешь, маги просто так броню не носят? У них сил не хватает.
- Но ты же, - сил броню носить не хватает? У неё, не так давно швырнувшей его на несколько метров? Она что, решила над ним посмеяться, выходит? Нет уж, простите – подобного он не допустит. Пусть она магесса, но такого он ей не спустит, пусть и жизнью за это поплатится. Честь всегда дороже.
- Я? – перебила она его. – Я слабый маг, Аль`Хан. Моя магия ничтожна. Фейерверк на день рождения хозяина этой гробницы, не более того. Поэтому я и физически сильна. Для меня важен баланс.
- Осторожно! – он резко подскочил к ней и ударил драугра, решившего наброситься на неё сзади. А они определённо становились умнее. Это значило только одно: Анска и Хан вступали в район катакомб. Начиналась тяжёлая пора. Он ведь так далеко никогда не заходил, и теперь был в совершенной растерянности. Он не знал, что делать. Она, видимо, тоже.
- И это ещё один плюс того, что твоё оружие материально, - ему показалось, или эти слова прозвучали горестно? Неужели она завидовала ему? Неужели жалела о том, что он может палочкой туда-сюда махать? Не надо было его смешить! Хотя это было всяко лучше, чем обман с целью сделать плохой комплимент, который был не к месту. И это навело его на мысли о том, что не всё так было хорошо в жизни магов. Сильных и не очень, могучих и легендарных. Но расспрашивать не стал. Слишком мало они были знакомы, слишком деликатный был вопрос, который, вдобавок ко всему прочему, мог вывести её из состояния, в котором она могла вести бой. Продолжение разговора, таким образом, не состоялось. Они продолжали спускаться вниз, разговаривая только о местоположении очередного охранника гробницы, а всё оставшееся время занимаясь делом или вовсе молча. Атмосфера катакомб располагала к подобной манере поведения. Усиливавшийся холод также не способствовал активной светской беседе. Пламя, которое то тут, то там разбрасывала Анска, помогало согреваться, но лишь чуть-чуть. Они понемногу ускорялись, предпочитая проскочить залу, не потревожив драугров. Даже жажду наживы Аль`Хана температура ухитрилась застудить. Он обнадёживал себя тем, что в конце гробницы его ждал приз за все страдания – клад на сотни, а то и тысячи золотых. Только это удерживало его от того, что бы бросить всё и уйти из гробницы. Это – и перспектива получить магический удар в спину за подлое поведение. И поэтому ему ничего не оставалось, кроме как прорубать себе путь всё дальше и дальше.
Оба они понемногу начинали уставать. Попадались драугры, криком отбрасывавшие их в стороны, сражающиеся очень быстро. Головоломки разной степени сложности, с которыми они кое-как, но справлялись. Но идти продолжали. Оба прекрасно понимали, что это был первый и единственный шанс. Всё чаще Аль`Хан дрался сам, а Анска жаловалась на то, что магия её восстанавливалась медленно, она начинала пить зелья колбами. Ему это не нравилось, но сделать он ничего не мог, лишь тихо ворчал про себя, продолжая отвлекать драугров на себя. Так они и шли всё дальше и дальше вниз, до самого «тронного зала» гробницы. Усталые, они распахнули дверь – и тут же еле успели отпрыгнуть от огненного шара чудовищной силы. Раздался грохочущий и очень могущественный голос, от которого так и веяло царственной смертью:
- Кто посмел потревожить мой сон? Кто вздумал будить Вокуна, жреца и верного слугу Алдуина, Третьего в Культе? Кто этот глупец, что прервал мою вековую дрёму и кто расплатиться за это жизнью? Отвечай мне!
- Кто именно? Нас тут много! – еле дыша, ответила ему Анска. Аль`Хан только и прошептал: «Ах, вот это они называют силой?..». И услышал такой же тихий шёпот в ответ: «Да. Вот это и называется силой».
- Во что я ввязался?
- В гибель свою, ничтожный глупец! Ты умрёшь! – следующий взрыв произошёл рядом с дверями, за которыми они прятались.
- Умрёт-умрёт, да-да, - передразнила Анска, после чего выскочила из-за своего укрытия. С её рук полетели огненные шары. – Хан, сюда, живо! – он перебежкой вышел из-за двери и скрылся за удобно стоявшей колонной, которую намётанный глаз его уже приметил в тот самый момент, когда их едва не убило первой атакой могущественного усопшего колдуна. Проскользнул как раз вовремя: пронёсшись мимо него, в коридоре взорвался поток пламени. Скинув с себя шубу, он хрустнул шеей и произнёс:
- Жарко тут у вас.
- Ты сгоришь в этом пламени, ничтожный смертный! – Хана спас только перекат за соседнюю колонну.
- Конечно-конечно.
- А-а-агх! Дура! – пророкотал Вокун.
- Попала, попала! А знаешь, Хан, в чём большой минус моего оружия?
- И в чём же? Эй, чучело ненабитое!
Динь-динь-динь! Монетка прозвенела на другом конце зала, куда тут же полетел сгусток пламени. «Такой большой мальчик, а на такую детскую уловку купился!» - усмехнулся про себя Хан, мгновенно сменив дислокацию.
- В том, что оно требует много сил, - ещё один взрыв. На этот раз Вокун увернулся. – Ты можешь ударить несколько раз подряд, а вот он – нет! Он слабее тебя. Даже слабее меня! Ха-ха! – она даже засмеялась. Она провоцировала жреца на атаку. Даже несмотря на то, что он был мёртв, он мог испытывать эмоции. Это не на шутку пугало. Но, с другой стороны, радовало: всякий, кто был эмоционален, мог с лёгкостью допустить ошибку. На это рассчитывала Анска. На это рассчитывал и он сам.
С пространством для боя им, конечно, повезло. Колонный зал позволял убегать от Вокуна, кружа его и запутывая. Тут даже одна Анска бы хорошо справилась. Вдвоём было только проще. Слишком просто. Им противостоял могущественный колдун, а они издевались над ним, словно над подростком из Коллегии Винтерхолда. Здесь что-то было нечисто, и оба это понимали прекрасно. Только не знали, в чём именно был подвох. Возможно, за тысячелетия забвения их противник просто отвык от настоящего боя и лишь собирался с силами для битвы, которую выиграет за несколько секунд? Было похоже на то. Но они уже зашли слишком далеко. У них не было никаких шансов бежать теперь. Им ничего не оставалось делать, кроме как принять схватку, которая рисковала стать последней для них обоих. Они упорно продолжали атаковать Вокуна. Порой даже успешно.
Но ему всё было нипочём. Он пережил пять прямых попаданий огненного шара. Одежда на нём сгорела полностью, ног скелет был лишь слегка повреждён. Магия Огня, которой он владел, защищала его от враждебных своих проявлений. Столь долго помогавшие удары Ански более эффективны не были. А Аль`Хан близко подойти не мог. Оба уставали. Оба понимали: надо было что-то делать. Но что именно? Некоторое время они над этим раздумывали. Первой осенило Анску. Она крикнула:
- Аль`Хан! Знаешь, в чём слабость моя?
- В чём, Анска?
- В шее моей! А в чём сила, Аль`Хан?
- В правде, Анска!
- В железе сила, Аль`Хан! В ладони твоей сила!
- Заткнитесь оба! – не выдержал Вокун, метнув шар пламени чуть ли не под ноги Аль`Хану. Анска отреагировала незамедлительно, выскочив на неживого колдуна и принявшись метать стрелы из огня, одну за другой. Он был вынужден поставить магический щит, обороняясь.
- Скверная девчонка!
- А мальчишка – ещё сквернее! – выкрикнул Хан, нанося рубящий удар скимитаром. Лезвие ударилось о кость и отсекло её. Скелет рассыпался мгновенно. Череп пришлось растоптать. Но то, что Вокун был мёртв их совместными усилиями, не вызывало никаких сомнений. Открылась дверь позади. На радостях Анска едва ли танцевать не начала. Они сделали это. Они прошли все испытания, и она вот-вот станет ближе к разгадке тайны своих предков. А её невольному пленнику достанутся остатки сокровищ этой гробницы. Они разойдутся, как в море корабли. Или не разойдутся. Она всё ж-таки к нему привязалась за это время, они даже сработались по-настоящему, не из-под угрозы огненного шара. Быть может, даже могла между ними завязаться дружба, или, чем Хермора не шутит, что-то большее. Он был красив собой, она прекрасна, он был отважен, она храбра. Он сражался, не жалея сил, помогал ей, она порой выручала его. Не говоря уж о том, что знакомство при подобного рода обстоятельствах, наверное, даже романтичным могло называться. Повторить его было бы не плохо – назначить свидание в каком-нибудь Устенгреве, попировать на костях живых мертвецов, а потом ночью удалиться или лечь у самими разведённого костра в тепле тел друг друга, согревая в ночи и глубине гигантского склепа. Что было лучше? Только тихие вечера у камина целой семьёй в полной безопасности. Но, с другой стороны, это было бы вовсе не так весело. Лучше, всё-таки, наверное, было в склепе. Размечтавшись, она не заметила, как руки Аль`Хана потянулись к маске Вокуна и взяли её. Когда же увидела, было уже поздно:
- Аль, нет! – крик её опоздал на несколько минут, которые он боролся с искушением приблизить к её лицу, на что он не замедлил указать, обречённо прошептав:
- Уже поздно. Прости, Анска, за всё, что было и бу…
- Нет, нет! – она пыталась выхватить Вокун из его рук, но та вспыхнула замогильным огнём, отбросив её на несколько метров. Потом подскочила к Хану вновь, пытаясь отодрать маску от его лица. Не получалось. От подбородка летели искры: Вокун присоединялась к его лицу, свариваясь с ним. Раздался замогильный хохот.
- Вы что думали, смертные, так просто меня убить? Так просто меня ограбить на самое драгоценное, что есть у меня, на лицо моё? Как бы не так! Убил кто меня, и кто меня одел, тот вызвал проклятие моё, и тот стал мной! А тебе девчонка, суждено умереть теперь, ибо ты была товаркой моего убийцы. Так осуществи же предназначение свое!
Он вздёрнул руку редгарда. Анска отлетела, ударившись головой о колонну. Было невероятно больно, по затылку текла кровь, но она смогла сохранить сознание. Оно, прапвда, было, как в тумане. Перед глазами всё плыло, и она кое-как держала магический щит перед собой, пытаясь защититься от его атак. Но безуспешно: следующей была атака физическая. На огромной скорости скимитар вонзился в её плечо, заставив убрать преграду и вскрикнуть, скорчившись всем телом, пригвождённым к камню оружием её некогда боевого товарища. Вокун торжествовал, о чём не замедлил оповестить всю округу. Анска съёжилась от боли, вынужденно слушая его чрезмерное словоблудие.
- Ну, вот и конец тебе! – с этими словами он замахнулся рукой, намереваясь нанести финальный удар и сжечь её дотла. Огненный шар слетел с его ладони. Она приготовилась к смерти, как вдруг поняла, что всё вокруг резко замерло. Возможно, причиной тому был шёпот, который заглушило рокотание Вокуна. Шёпот на древненордском языке:
- TiiD KLO UL!
По помещению забегала маленькая серо-жёлтая молния. Анска не успевала следить за её движениями, да и не нужно ей это было, судя по всему. Она уже теряла сознание от внезапного понимания того, что, вполне вероятно, спасена. А скорее – от сильного болевого шока. Глаза медленно захлопывались, не успевая следить за происходившим.
Телпефин, тем временем, точно рассчитав время, которое будет действовать его крик, старался успеть как можно больше.
Да, визитёром и вправду был Драконорождённый. Заметив десяток мёртвых драугров на входе, он до места боя шёл чинно, с достоинством, загодя обходя ловушки и откровенно не торопясь, не желая сталкиваться с охотниками за сокровищами, ибо в противном случае мог убить их. Лишь дойдя до колонного зала, он увидел, что ещё не все в этой гробнице упокоены. Если бы не услышал крики Вокуна, и вовсе бы подумал, что бандиты переругались между собой. Но, поняв, что дело не так просто, снял с себя очки, чинно убрал их в футляр из даэдрического металла, закинул футляр в рюкзак и прибегнул к замедлению времени. Благо, что перемещаться он мог быстро. Он был маленький и юркий босмер с карими глазами и волосами цвета то ли сена, то ли соломы, в котором таилась недюжинная физическая и духовная мощь, укреплённая изготовленными на заказ доспехами из костей убитых им драконов. Оружие у него при себе было, но он надеялся обойтись бескровно.
Первым делом, насвистывая что-то в духе: «Ах, умей я остановить время и заточить его в бутылку!», он направился в сторону Стены Силы: его манил Крик. Постояв у надписи несколько минут, услышал в себе голос одной из поглощённых некогда душ. Кажется, то был Салокнир. Дракон шептал: «Bah, Молния. Грозы зов теперь лучше знаешь ты». Усвоив это, Довакин схватил со стола первый попавшийся свиток, обыскал сундук, сгрёб всё имевшееся там золото и иные драгоценности. Цокнул языком: оружия для Вокуна в посмертии пожалели. Что ж, он был не в обиде. Ему нужно было идти дальше. Вернувшись в колонный зал, подбежал к горстке пепла, взял посох, которым, очевидно, орудовал жрец. Сломал надвое, взял себе верхнюю часть и пристегнул к поясу. Наконец, обратил внимание на сражавшихся. Присвистнул: «Плохо дело». Подошёл ближе. Выдернул скимитар из плеча Ански. Капельки крови заплавали по воздуху. Отбросил женщину в сторону, насколько хватило его сил. Запрыгнул на редгарда-носителя Вокуна, повесил на пустоту сзади него оружие лезвием вперёд. Спрыгнул к колонне и прорычал:
- IiZ SLEN NUS!
Ледок медленно покрыл огненный шар. Убедившись в твёрдости формы, Телпефин аккуратно развернул её в сторону Хана, а сам, схватив Анску, прыгнул в сторону, накрыв большую часть её собой. Как раз вовремя. Раздался взрыв, за ним – нечеловеческий крик, после которого на полу осталась лишь маска Вокуна. Довакин с достоинством направился в сторону, как вдруг его схватили за руку:
- Стой! Ты тоже станешь им!
- Им становится тот, кто убивает его. А его убил он сам, - невозмутимо высвободился он, идя к маске. – И вообще, что за манера хвататься? Ох уж мне эти норды, - скинув с себя рюкзак, он кое-как засунул туда Вокун, после чего закрыл его и повернулся к Анске.
- Спасибо, - опередила она его.
- Было бы за что, - он ответил ей странной и хитрой улыбкой. – Однако долг платежом красен, девушка. Вас как зовут?
- Анска.
- Отлично, Анска. Я жду вас в «Смеющейся крысе», в Солитьюде, завтра, в семь часов вечера. Устроит?
- Вполне… Только…
- Что – только? – он недовольно развернулся, не желая медлить.
- Вы не находили там свиток? В той части гробницы?
- Я находил там выход, девушка. И какую-то древненордскую бумагу. Она нужна вам?
- Да. Это родословная, которую я веду от самого Исграмора.
- Точно? – он прищурился.
- Не знаю. Мне она нужна, чтобы расшифровать и узнать, так ли это в самом деле.
- Тогда приходите за ней завтра в назначенные место и время. В награду за ожидание я даже предоставлю вам расшифровку. Не возражаете?
- Совершенно нет.
- Вот и отлично. А теперь простите меня, долг зовёт, - он подошёл к ней, беспардонно поцеловал руку и крикнул:
- WULD Nah KEST!
С этими словами унёсся вдаль, оставив Анску принимать зеье лечения, медленно подниматься на ноги и направляться к выходу, на который указал Драконорождённый. Какой хороший всё-таки был сегодня день!