Автор: Djulian-of-Amberus
Фэндом: Marvel Comics; Первый мститель; Мстители
Вселенная: Земля-563/Земля-1999999(MCU)
Размер: мини(около 6.700 слов)
Рейтинг: G
Жанр: гет, джен, hurt/comfort, missing scene
Персонажи: ОМП(очевидно, автор) ǀ Наташа Романова/Стив Роджерс, Ванда Максимофф, многие упоминаются
Предупреждения: AU, OOC, ОМП
От автора: интересная была тут одна идея, из которой всё родилось, да не моя. Александру Мещерякову за неё большущее спасибо.
Описание: пост-канон "Эры Альтрона"; Наташа продолжает страдать, Стив жалеет её, но не до конца понимает, в чём её проблемы, Ванда начинает проникаться идеями Рэдрика Шухарта, а автор из параллельной вселенной только выходит из кинотеатра. Наилучшим образом ситуацию характеризует Гуфовский в обзоре на "Джона Уика": "Мерзкий, мерзкий прошлый год! Все били друг друга учебниками по физике для дошкольников и говорили про чёрные дыры, а я проходил трёхмесячный курс реабилитации, был погружен в медикаментозную кому, чтобы побороть свою влюблённость к несуществующему в реальности персонажу".
читать дальше
Поговорка
И боль, и смех, и тень, и свет
В один костёр, в один пожар…
Что за напасть?
Из миража, из ничего,
Из сумасбродства моего
Вдруг возникает чей-то лик
И обретает цвет и звук,
И плоть, и страсть.
Песня волшебника (из х/ф «Обыкновенное чудо»)
- Это издевательство какое-то! Я на что эту пару леле…
Антон выходил из кинотеатра в состоянии не просто праведного гнева, а самой настоящей неконтролируемой ярости. Мало того, что Тёмный Император Микки задрал цены аж до двухста восьмидесяти рублей за несчастный десятичасовой билет в провинциальном кинотеатре где-то на окраине города, так ещё игра оказалась не стоящей этих свеч. Пары Стива Роджерса и Наташи Романовой, которую Канишев столь сильно ждал ещё после предыдущего фильма франшизы, в фильме так и не оказалось. Пара намёков в конце - да и только.
Хотя, скажете вы, чего он ждал? То, что его мечты так и не сбудутся, стало известно задолго до выхода фильма в прокат. Он уже давно знал, что Вдова будет с Брюсом. И вы будете правы, само собой.
Но это далеко не отменяет того, что он, фанфикер до мозга костей, был крайне не удовлетворён новой любовью своей любимой героини. Наташа, которой до прозвиша Риты Вратаски из "Грани будущего" - "Цельнометаллическая стерва"- не хватало всего-ничего - отсутствия событий "Другой войны" и тяжёлого прошлого, вдруг превратилась в пятнадцатилетнюю девочку, кинувшуюся на шею буквально первому встречному из-за того, что он "не такой, как все, с кем я дружила до него". И Антон мог бы её понять, если бы не две вещи.
Во-первых, она была не им в пятилетнем возрасте. В те годы Канишев относился к любви, как к чему-то явно нехорошему. Подумайте сами: один из его любимых героев, Крошки-Ножки, из-за этого чувства совершенно потерял рассудок, голову и зрение. И после этого вы прикажете Канишеву любить "Землю до начала времён 4"?
"Чёрта с два, господа и дамы!" - язвительно отпустил он про себя.
Но ему было пять лет. Он не знал жизни, не знал, что с ним способна сделать любовь, не знал, как сам ослепнет. Он уже через три года всё понял, что несёт в себе это чувство. Но Наташе было тридцать. Она однозначно не была столь же наивна, как он в детстве. И она, сказавшая, что любовь для неё не более, чем детские игры, не могла так быстро изменить свою позицию по данному вопросу: слишком уж сильно помотала её жизнь.
Во-вторых, ничего столь сильно не раздражало Антона, как её пара, Брюс Бэннер. Персонаж, слабый внешне, внутренне и вовсе оказался категорически абсолютной рохлей. Не Канишеву, конечно, было кидать в него камни. Сам он не был намного храбрее объекта своей критики и прекрасно это знал. Но тут существовала проблема: вся его трусость появлялась от безумного страха смерти, и у него не было тех сил, которые были у Брюса, который весь фильм только и делал, что едва ли не рыдал от "безысходности" своего положения. Бессмертие, обладание самой могучей силой во Вселенной. Бедненький! Антон едва ли не плевался от этих душевных "страданий", увлёкшись которыми, Бэннер даже не заметил, что рядом есть человек, который нуждается в сострадании и поддержке гораздо больше, чем он сам. К тому же, это "светило" биологической мысли даже не попыталось подумать над тем, что можно сделать с бездетностью Наташи. А зачем? Себе он помочь не в состоянии, а значит, пусть рядом ещё кто-нибудь страдает. И неважно, что этот кто-то - его любимая женщина. Нет, это, видимо, его только больше успокаивало. В душе Антона же разгорались Ненависть и Ярость. Как, как Наташа могла выбрать эту абсолютную противоположность Роджерса, это ничтожество, которое даже близко не подобралось к своему аналогу из того же "Невероятного Халка"? Ведь ладно бы, если бы в нём была хотя бы огромная внутренняя сила (как у Клинта, к примеру), но этого там и близко не было видно! Пацифист? Увольте! Старк тоже пацифист, однако она что-то не слишком на него вешалась. Воплощённая забитость и скромность? Чем ей Стив тогда не угодил? А всё это вместе вкупе с неспособностью даже плечо подставить давало такую ужасную смесь, что влюбиться в это вообше, наверное, было просто невозможно. Он был способен лишь бежать от ответственности, страшась одну травинку сломать, не умея даже толком поддержать Романову. Определённо, Антону нужно найти режиссёра и хорошенько надавать ему по голове за такую линию, которую, к тому же, не позаботились нормально прописать.
В итоге, вместо приемлемой канонической пары, которую вполне можно было просто терпеть и даже сопереживать, он получил что-то совершенно невменяемое и раздражаюшее одним фактом своего существования и физической возможности этого самого существования. Совершенно неудивительно, что Антон был в бешенстве, и его возмущения в разговоре с друзьями были слышны за пару кварталов.
Попадание в непонятную ему среду, однако, слегка охладило его пыл. "О Боже, опять эта пространственно-временная фиготня начинается. Что я в этот раз не так сделал? Не пошёл и не побил Уидона сразу после того, как он принял сценарий с Наташей и Халком? Если так, то это не смешно. Вообще не смешно... Однако куда меня закинуло? Тут же даже нет ничего. В Пустоте я раньше, вроде бы, не был. Значит, скорее всего, не петля. Уже радует. Может, у нас в Саратове Бермудский треугольник образовался и меня туда просто-напросто засосало? Блестяще, блестяще. И как теперь отсюда выбираться прикажете?"
- Эй, кто-нибудь дома? Я спрашиваю: эй, кто-нибудь дома?
В воздухе материализовалась огромная стрелка алого цвета, указывавшая вправо относительно его нынешнего местонахождения. Пожав плечами, он развернулся и пошёл в этом направлении. Больше ничего делать не оставалось.
- Направо пойдёшь - жену найдёшь. Не так уж и плохо для начала.
Неба здесь не было, лишь тёмно-синий, без единого огонька, свод. Под ногами была твёрдая, гладкая земля, ступать по которой было непривычно легко, словно по набитой пухом перине. Устилал её густой, не проницаемый для глаз, но почти не ощущаемый ногами. Канишев, почувствовав это, решил не нагибаться: "Сероводородный пар, что ли? Наклоняться, похоже, не стоит. Пока меня, как того тираннозавра из "Прогулок" защищает рост. Но если что... нет, рисковать я, пожалуй, не буду. И проверять, что это - тоже".
Напевая "Айсберг", он продолжал свой путь в неизведанное.
Наташа открыла глаза и обнаружила себя лежащей на огромном каменном постаменте посреди какой-то пустоши, освещённой непонятно чем. Ни звёзд, ни Луны, ни Солнца не было. Даже фонарей. Но белый свет всё равно держался в воздухе, распространяясь, казалось, на километры вокруг.
В отличие от Антона, она знала, куда попала и кто её туда отправил. Местом этим был разум Наташи, а быть точным - её галлюцинация. Отправила Романову туда Алая Ведьма собственнолично. Отправила с одной целью - дать избавление от страданий. Не могла Ванда каждый день получая телепатические сигналы, ясно говорившие о том,как её наставница мучается в ночных кошмарах, тоскуя по кому-то, скорее всего, по Бэннеру. Максимовой надоело. Она бы с радостью весь мир в подобную галлюцинацию отправила, причём навечно, если бы могла. Но этого не было в её силах. Одного-двух человек - сколько угодно. Получив разрешение сначала у Романовой, а затем и у лидера Новых Мстителей, она приступила к действиям. Сегодня был первый раз, когда она осуществляла подобное. И к чему могло всё это привести, не мог сказать никто, когда, склонившись над Наташей, Ванда отправила её в Забвение.
Быть точным, сюда. Очнувшись, женщина приподнялась и осмотрела себя. Вроде бы, ничего не изменилось: всё тот же чёрный облегающий костюм, светившийся продольными синими линиями, подчёркивавшии фигуру шпионки. Всё те же электрошокеры на руках. Всё по-прежнему. Вот только что она здесь делает? Зачем её сюда отправило? В каком закоулке своего подсознания она оказалась сейчас? Она не знала.
Сидеть на месте, впрочем, толку явно не было. Встав с импровизированного "ложа", она направилась куда глаза глядят.
Стрелка, словно ментальный GPS-навигатор, висела над головой Антона, не давая ему свернуть с пути ни на миллиметр. И хотя парня не покидало предчувствие, что к его цели существовали и более короткие пути, он не сворачивал с единственного ему, как выходило, известного. Про известность, конечно, было громко сказано, - он просто шёл туда, куда ему указывали. Шёл долго. Ему казалось, что вечность. При этом Канишев не оставил без внимания и благодарности тот факт, что есть, пить и спать ему не слишком-то хотелось. Он даже не уставал идти, что для него, начинавшего жаловаться на боль в ногах после пары десятков пройденных километров, а чаще всего и раньше, было весьма удивительно.
В измерении не было жарко или холодно, наоборот: комфортные и любимые Антоном плюс двадцать по Цельсию. Пахло приятно, будто он был в лесу после недавно прошедшего дождя. "Все удобства. Ещё б диван и лечь на него - и вообще было бы хорошо," - отметил про себя парень.
Обычно в столь благодатной для себя обстановке размышлять он склонен не был. Скорее, просто отдыхал. Но сейчас был особый случай, и мыслительный процесс в нём активизировался. Как он здесь оказался? Зачем его сюда отправили? Кто был таинственным хозяином этого странного места, кто направлял его этими стрелками в не ведомую Канишеву сторону и столь же неведомое место? Куда и к кому его направляли? Все эти вопросы мучали его, не давая покоя. Но вместе с тем они оставались риторическими. Он попросту не мог найти на них ответа. Вернее сказать, он к этому ответу шёл. Попутно он пытался понять, где же и кто в этот раз допустил ошибку настолько серьёзную, что исправлять её отправили человека, который и в прошлый раз сумел предотвратить гибельную цепь причин-следствий только со второй попытки, к тому же, откровенно говоря, работая далеко не один, к тому же, понимая, какими были его задачи и цели.
"Похоже, я здесь надолго," - мысленно сказал он. И тут же ответил сам себе: "Ну, не на месяц же с лишним, с другой стороны. После "Черноморской петли" уже ничего долгим не покажется".
И, следует заметить, он был прав. Его слишком затянувшееся пребывание в лагере "Черноморец", растянувшееся на целых сорок два дня, две смены и несколько десятков бессонных ночей в раздумьях над тем, что же всё-таки было не так или что он или кто-то вокруг него не так делал(и всё благодаря временной петле), пока что затыкало эту вынужденную телепортацию за пояс щелчком пальца. А его итог, а именно появление у казачьего корпуса достойного и не "зазвездившегося" будущего атамана, хоть и был приятным, но далеко не настолько, как обещал быть итог нового путешествия. Канишеву, впрочем, только предстояло это узнать.
Пока же он шёл непонятно куда - то ли на запад, то ли на восток...
Ванда и Стив сидели у постели Наташи. Ну, как сказать - Наташи. Уж что Романовой определённо не грозило, так это спать одной в этой команде. И не подумайте чего-то плохого о Чёрной Вдове. Приближаться к себе на расстояние одного одеяла она позволяла, если того не требовала работа, крайне немногим. Быть точным - только двоии людям. Её старому верному товарищу, Клинту Бартону, и новому другу, Стиву Роджерсу, благородному недотроге, который если и смотрел в её сторону, то только тихо вздыхал, скользя взглядом по её фигуре. Но когда она пришла к нему посреди ночи и легла под бок, обняв со спины, он ответил ей тем же. На следующий день его ходатайство о предоставлении объединённой комнаты лежало на столе у Фьюри. Через день они уже перетаскивали свои вещи в новое жильё. Через ночь Наташа забилась в очередном кошмаре, а Стив мог лишь крепче обнять её.
Роджерс был настоящим командиром. Он мог забывать о личных чувствах в горячке боя, а потом и о том, что это сделал. Как он забыл и о Наташе один раз, когда запретил Бартону искать её: на кону тогда стояло гораздо больше. А её об этом как-то забыли уведомить. Но эту вину перед ней он давно загладил. Он постоянно давал ей кого-то в личное обучение, дабы она хотя бы недолго не вспоминала о Брюсе. Разделил с ней кровать, когда ей это понадобилось. Стив был многое готов сделать ради своего самого ценного и самого дорогого лично ему (после Баки... и, быть может, Пегги) соратника. Всё, чтобы она не попросила. И когда Ванда предложила ему свои услуги в помощи Наташе, он согласился, не раздумывая ни секунды. Сам, уже во время проведения процедуры, сел рядом, присматривая за ходом действа, постоянно спрашивая, не нужна ли Максимовой какая помощь. Та то его успокаивала, то отказывала. На минут пять-десять - до очередного вопроса или предложения.
По лицу Максимовой то и дело скользила улыбка. Нет, она, конечно, уже давно поняла, что до стереотипного командира-солдафона Стиву очень далеко... но чтобы такое? Роджерс, как ей казалось, беспокоился даже сильнее, чем сама Максимова. И либо такое поведение было для него вполне естественным командирским, либо она что-то не понимала в психологии. Нет, она, конечно, уже давно заметила, что те, кого Романова считала друзьями, заботились о ней гораздо сильнее, чем тот, кого она любила(честное слово, Ванда справедливо начала полагать, что они с Пьетро больше походили на любящую друг друга пару, чем Наташа и Брюс)... но чтобы такое? Сначала Роджерс переселился к Наташе, теперь вот так носился вокруг неё. И либо такое поведенпе было для них обоих вполне естественно-дружеским(Друзья? Серьёзно, да? Очень похоже. Они спят вместе, одна другому постоянно кого-то сватает(один раз даже о самой Ванде речь зашла, кажется), второй только и делает, что опекает её, отлучаясь только в самых критических ситуациях. Друзья, да, конечно. Псионика-то не обманывайте!), либо Ванда что-то не понимала в психологии.
Но, без сомнения, самым большим желанием её в этот момент было отправить Роджерса в разум к Романовой и посмотреть, что из этого получится. Возможно, без публики они хотя бы станут раскованнее.
Наташа шла, не зная куда - то ли на запад, то ли на восток...
Шла она очень долго. Сколько именно, считать было бессмысленно. Каждая секунда длилась вечно.
Здесь вообще было время? Хороший вопрос. Было бы кому его задать.
Пейзаж перед глазами простирался всё тот же. Пустошь, бесконечная чёрная, устланная туманом пустошь. Никого - на десятки километров вокруг. Её душа оказалась потёмками не только для Антона, но даже для неё самой. Главной загадкой для неё, впрочем, оставалось другое: зачем она сюда отправилась? Что толку в этой "счастливой" галлюцинации? Где обещанный суженый? Романова искала ответы на эти вопросы, но никак их не находила. Они сами шли к ней.
Из полумрака появилась почти двухметровая фигура, ростом со Стива, полнее его, но гораздо уже в плечах. Издали Наташа могла разглядеть и причёску: тёмно-русые, почти чёрные, волосы. Постепенно проявлялись округлые черты лица. "Брюс?" - она, до того остановившись, ускорила шаг.
Правда, уже через минуту поняла: то был не Бэннер. Этот был лет на пятнадцать моложе носителя Халка, к тому же, глаза его были карие, а не голубые. Гладкое, совершенно не смуглое лицо ещё почти подростка, зачем-то отрощенные густые усы. Красная майка, чёрные джинсы. Определённо, не Брюс. Но кто же?
Антон, увидев живого человека в этом мире безмолвия, едва ли не помчался в сторону агента. Как только же подслеповатый не по годам молодой человек всё-таки, не веря глазам своим, распознал знакомые черты, он остановился, как вкопанный. За что ему такое счастье - сама Скарлетт Йоханссон в персональном измерении, где, кроме них, никого нет? Да ещё и в облике Наташи Романовой. Теперь он был готов на что угодно, хоть вечность провести здесь. Награда была достойной.
Размечтавшись, Канишев не заметил, как Чёрная Вдова подошла к нему и также остановилась рядом.
- Кто ты такой?
С места в карьер. Да ещё по-русски. Он не знал, что актриса ещё и его родным языком в совершенстве владела. Становилось всё интереснее.
- О, простите. Антон.
- Ничего не говорит.
- И не должно. Вы меня не знаете.
- А ты меня наверняка знаешь,
- Кто же не знает Скарлетт Йоханссон?
- Кого? Ты, кажется, меня с кем-то спутал.
Нет, не может быть. Это уже слишком хорошо. Ему просто не может так повезти.
- На...Наташа? Романова?
- Да. Что ты здесь делаешь?
- Хороший вопрос. Для начала неплохо было бы понять, где это - "здесь"? Вы, часом, не знаете?
- Знаю. В моём сознании.
Ещё интереснее.
- Тогда я не знаю. Я шёл из кинотеатра, никого не трогал, и тут меня телепортнуло сюда. Это хамство какое-то, честное слово.
- Да что ты знаешь о хамстве, честное слово. Ничего ты не знаешь, Антон...
- Канишев. И знаю я много. В том числе - и о вас.
- И что же ты знаешь?
- Ну, как вам сказать. Дети в больнице. Будапешт. Красная Комната ФСБ. Операция.
- Откуда? - она была готова схватить его за грудки и допрашивать в воздухе. Не стоило ей напоминать про то, что она бездетна. Но приходилось сохранять спокойствие.
- Следил за вами. С момента вашего рождения.
- Я старше тебя.
- Теория относительности Эйнштейна. Слышали о такой? Когда я уже выпускался из школы, вы только на свет появились. Зато выросли вы очень быстро.
Он вздохнул. Мозг работать отказывался совершенно. Лишь самоконтроль и природная скромность, а также банальный инстинкт самосохранения мешали ему начать обходить её со всех сторон, ощупывая каждый миллиметр тела: он до сих пор почти не верил в то, что мог в живую созерцать эту красоту. Вместе с тем, в глубине души он готов был хорошенько побить себя за то, что сказал про Красную Комнату. Он не хотел причинять ей эту боль. Всё же, Наташа принадлежала к числу тех крайне немногих женских персонажей, к которым Антон не просто привязался, но и по-настоящему полюбил. Но ему нужно было показать, сколь много ему было известно о ней. Мысленно, тем не менее, он уже готовился
- Говоришь, всё знаешь? - она усмехнулась. Антон поёжился: эта издёвка в женском голосе никогда не сулила ничего хорошего.
- Многое. Но не всё.
- Тогда скажи мне... я чудовище?
Такого вопроса он не ожидал. Задержавшись на секунду, ответил:
- Нет. И никогда им не была.
- Прекрати врать. Я же вижу, как ты на меня смотришь. Ты видишь во мне лишь...
- Больную, уставшую, одинокую, несчастную, побитую жизнью, но при этом сильную, волевую, безумно красивую женщину. Кажется, достаточно, чтобы не называть вас чудовищем. Про детей спросите?
- Как ты угадал?
- Говорю же. Знаю. Слишком. Много. Знаю. Мне жаль, Наташа. Найти бы того му... - он запнулся. - Бастардакфьоло и побить его за то, что он сделал. И не тех врачей, и не ФСБ-шника, а того, кто над ними. Над всеми. Я знаю его имя, но не могу добраться. А в вашей вселенной его нет. Жаль. Жаль. Прости, Наташа, я ничего не могу сделать. Я клянусь, я бы всё сделал ради тебя. Но я бессилен. Увы, - он развёл плечами. - Ты лучше скажи мне, кто тебя на эту мысль надоумил? Кто тебя чудовищем назвал?
- Не назвал - вежливости бы не хватило. Стив это был.
Антона как громом поразило. Стив, безобиднейшее создание, ангел с щитом наперевес, почти Добро Воплощённое- и такое? Здесь определённо было что-то не так. Либо он был слишком хорошего мнения о Роджерсе. Что же случилось? Неужели именно здесь зарыт ключ к тому, почему Романова отдалилась от него?
- Как это произошло?
Предмет их разговора, меж тем, окончательно то ли разжалобил Ванду, то ли надоел ей.
- Стивен, честное слово! Что вы так трясётесь? Всё хорошо, она спокойна. Дыхание даже замедлилось, пульс не такой частый. Я контролирую её. Успокойтесь.
- Да, да. Прости, - он сел на кровать, закрыв соединёнными ладонями лицо. Жалкое было зрелище. Настолько жалкое, что она не вытерпела.
- Может, вас к ней отправить?
- Зачем?
- На вас смотреть жалко. Вы хоть в зеркало взгляните. Стивен, просто идите к ней и скажите всё, что думаете. Хватит таиться.
- Но я... я не могу. У неё есть Брюс.
- Что-то не вижу. Доктор Бэннер! Доктор Бэннер! Вы где? Аууу! - Ванда откровенно язвила. По-другому, видимо, не получалось. - А вы? Видите? Видите, что с ней? Ей плохо. Она страдает. Ей нужна помощь. Больше, чем даёте вы. Её любить нужно, Стивен. Любить, а не дружить с ней. Особенно вам. Особенно сейчас. Вы её последняя надежда, последняя опора. Как же вы не понимаете этого? Я не эксперт, Капитан, но я женщина. И другую женщину пойму. И мне кажется... Кажется, что...
- Что?
Говорить? Нет?
- Ванда, не молчи!
Сказать.
- Она любит вас. Но боится сказать.
- Что? - его как громом поразило. Наташа... его? Нет, этого не могло быть. Они же с Брюсом... или нет?
- Да. Чтобы она не говорила про их с Халком связь... Спит она с вами. Доверяет она вам. И заботитесь о ней вы.
- Что же мне делать?
- Лягте и обнимите её.
Стив послушался. В конце концов, они спали в одной комнате. Невинно, почти по-дружески обнять её, тем более, в благородных целях, не было ничем криминальным для него. Уже.
Современный мир быстро меняет людей. Даже таких, как он. И его это не слишком уже и волновало. Волновало только одно: права ли была Ванда?
- Склоните голову. Соприкоснитесь своим лбом с её виском. Вот, так. Теперь замрите.
Руки Максимовой тряслись. Она впервые проделывала такое. И она искренно надеялась, что у неё получится. Медленно двигала ладонью, заставляя Роджерса погружаться в ту же галлюцинацию, что и Романову, пытаясь не вырвать из болезненного лжесна и бывшую шпионку.
Когда рука Алой Ведьмы, пройдя по волосам, коснулась виска Капитана, в глазах у того резко потемнело. Ванда выдохнула: у неё получилось.
Чернота вокруг, сгустившись на секунду, начала спадать. Он открыл глаза. Перед его взором предстала странная картина. Спиной к нему, в объятиях мужчины ростом гораздо больше его, стояла Наташа. Незнакомец при первом взгляде был немного похож на доктора Бэннера: волосы были чёрные и кудрявые, а телосложение - полноватое. Но при этом он был выше, а черты лица были совсем ещё мальчишечьими. Определённо, то был не Брюс. Заслышав шаги, он прошептал:
- Какого роста Стив?
- Почти с тебя. Стой. Даже не думай.
Антон не слушал. Выждав момент и развернувшись, нанёс удар на высоту своего лица, и был весьма удивлён, когда промахнулся. Хуже всего было то, что он не увидел перед собой никого.
- Где он? - Канишев согнулся от боли в животе.
- Здесь, - Роджерс в этот раз попал ему по лицу, развернув соперника на сто восемьдесят градусов. Тот, оборотившись, сделад быстрый выпад рукой, ухватив Стива за ворот костюма. Когда к одной ладони присоединилась другая, Антон поднял оппонента в воздух. Тот неожиданно закашлялся.
- Что такое? Простыли-с? - злобно процедил Канишев.
- Антон, прекрати! - послышался сзади голос Наташи.
- Это ещё почему?
- Потому что у него астма! У тебя память выборочная, что ли?
- Твою мать, - Антон поставил Стива на Землю. Тот зашёлся в припадке. Запаниковавший оппонент обеспокоенно спросил: - Где ингалятор?
Капитан Америка даже показать не мог.
- Возьми.
- Где он?
- В воздухе за тобой, болван!
- А, понял, - обернулся "болван" и ,схватив искомый предмет, в очередной раз воспользовался тем, что в этом измерении его сила была практически безгранична, опрокинул суперсолдата на землю и, держа рот того открытым, несколько раз прыснул. Спустя несколько секунд тот, кашлянув ещё пару раз, затих.
- Слава тебе, Боже, - выдохнул Антон, едва удерживаясь от того, чтобы перекреститься, и с большим трудом переходя на английский. - Давайте руку, капитан Роджерс.
Стив несколько секунд колебался, прежде чем принять это предложение. С одной стороны, этот человек недавно первым полез с ним в драку, а в глазах читалось очевидное желание хорошенько Роджерса избить. С другой стороны, как-то слишком быстро обнимавший Наташу незнакомец сменил гнев на милость. С третьей, Романова, вроде бы, относилась к нему хорошо. В конце концов, в её-то разуме он мог себе позволить поддаться приступу своей вечной болезни - веры в людей, и подумать, что Антон, быть может, и не был столь уж плохим человеком, и напал на него лишь в мимолётном порыве ярости, а как только понял, что шутки кончились и Капитан Америка может такими темпами и умереть, да и отношение к нему Чёрной Вдовы стало очевидным, сразу же умерил пыл.
Движимый такими мыслями, он всё же принял предложение помощи от Антона, когда тот уже был готов убрать руку. Следствием этого стало то, что сцепились их ладони некрепко, и Стив, ещё слабый после проявления своей болезни юности, едва, чуть поднявшись, не упал обратно.
Реакция Канишева в этот раз даже не дала сбоя, чему он весьма сильно удивился. Правда, со стороны это выглядело самую малость странно. Он, видя, что Роджерс падает, резко наклонился вперёд, обхватив Капитана за пояс и притянув к себе. Так и держал несколько секунд, пока Стивен не встал на ноги достаточно хорошо. Лишь после отпустил обеими руками, пару секунд держа одну из них за спиной у Стива, готовясь в любой момент поддержать его. Этого, впрочем, не понадобилось. Капитан Америка устоял.
Ненадолго, впрочем.
"Где же ты, Маруся, с кем теперь гуляешь... Мне ты изменила, а его кусаешь", - по-русски напевая, подошла к ним Наташа. Антон, почувствовав что-то неладное, отступил за спину недавнего оппонента. Сделал он это вовремя: Романова отвесила тому звучную пощёчину, и Канишев только и успел схватить его, развёрнутого вокруг своей оси, кое-как удержав на весу. Сделал шаг вперёд, заслоняя собой.
- Наташ, спокойствие, - вытянул он руку вперёд. - Он даже не знает.
- А я думала, ты уже объяснил ему, а не опускался до драки, - после этой фразы уже Стиву пришлось, упираясь в землю, держать визави, едаа не рухнувшего от сильного удара в живот. - И не забыл, что хотя я чудовище, я всё ещё могу любить его. И мне больно, когда его кто-то бьёт. Даже ты. А за боль я плачу болью. Уж прости. И ты прости его, Стив. Он не со зла.
- Да я уж понял. Но с чего же? И почему ты назывешь себя чудовищем?
- А кто она, по-вашему? Не вы ли видели в ней только друга, не вы ли несколько лет не могли разглядеть в ней женщину? Не вы ли игнорировали её? А ведь слово сказали бы - и никого бы из нас тут не было. Никого! - вдруг, зажестикулировав, взревел Антон. - Но нет, вы были слепы. Ни её, ни её чувств вы не замечали. А ведь она одними глазами сколько вам сказала. Она любила вас, Стив, - развернувшись к объекту обличения лицом, произнёс парень. - А вы даже не остановили её, когда она уходила. Даже не попытались. А потом смотрели грустным взором на то, как она бросилась к Брюсу. Потому что раз уж вы, идеал в её глазах, не разглядели в ней любовь, то ей оставалось только утопить своё горе в чувстве к такому же чудовищу, как и она. Которого никто не любил. И которое, - перешёл он на шёпот. - было бездетно.
- Как, простите?
- Бездетно. А теперь представьте её эмоции, когда её светлый ангел и добрый гений отказывает ей в любви и даже праве любить его. Естественно, она стала считать себя монстром, недостойным никого, кроме подобного монстра. Как такой поворот событий, а? Вы-то себя героем считали. А оказалось, вы сгубили жизнь почти единственного близкого вам человека. Кто же вы теперь, Стивен?
- Я... я не знаю. Тогда мне казалось... Я имею в виду... Наташа, ты... Ты не чудовище. Чудовище я, и я так думал. Думал, что интересен тебе лишь как забавное архаичное существо. Я не видел ничего. Не хотел видеть, наверное. Бездетна, говоришь? Это не важно. В мире куча талантливейших врачей. Если захочешь, мы с этим справимся. Это не беда. Беда в том, что я, мерзавец, даже не подумал о том, что ты можешь свои чувства не выражать ярко.
- Настоящие чувства, Стив. А не ту агонию, в которой я билась подле Бэннера. Ты же сам видел, как отчаянно и напоказ я любила его. Я успокаивала себя. Я верила, что кому-то нужна.
- А оказалось, что Брюс любил жилетку. И ничего для этой жилетки делать не хотел. Он эгоист, Стив, - добавил Антон. - Он светоч биологии, но для Наташи сделать не хотел роаным счётом ничего. Ему было удобно, что кто-то рядом страдает так же, как и он, хотя этому кому-то помочь ещё можно.
- Вот так я и осталась у разбитого корыта в новом здании ЩИТа. И в самом деле, кому я такая нужна?
- Мне, - в один голос выдохнули Роджерс и Канишев. Капитан Америка обнял Романову спереди, невольный утешественник по измерениям подошёл к ним сбоку и обхватил обоих. Воцарилось молчание. Кажлый задумался о своём.
Наташа всегда знала, что она красива. Как всегда знала (и неоднократно этим пользовалась на заданиях Щита или КГБ), что ради красивых женщин мужчины на многое были готовы пойти. И уж точно - посоперничать, а то и подраться. Но того, что наделали эти двое, она явно не ожидала. Сначала подрались, хотя дракой то, что между ними произошло, назвать было, прямо скажем, трудно. Потом сразу почти помирились, а затем совершенный мальчишка Антон отчитал сталетнего сверхчеловека, ветерана Второй Мировой, Стива. И, наконец, не посмотрев угрожающе друг на друга, даже взглядами не обменявшись, синхронно признались ей в любви.
Они определённо были забавные. Оба. И она даже подумала о том, что и в своём мире было бы неплохо найти Антона и привести его в здание Мстителей. В бою толку от него будет немного, конечно, зато, если Стив только попробует скорчить из себя недотрогу, будет кому его приструнить и пристыдить. А ещё Канишев, вроде как, увлекался биологией. И если он действительно был неплохим учёным во всех вселенных, то, возможно, в отличие от Бэннера, хотя бы мог попробовать ей помочь. В готовности его сделать это она даже не сомневалась. Как не сомневалась и в том, что парень сможет стать хорошим другом и для неё, и для Стива. Соперничать с Роджерсом он и мог бы, вот только слишком хорошо Романова понимала, что не для того он оказался в её подсознании, чтобы делать это. И, говоря честно, ей это удовольствия не доставляло. Она чувствовала, что визитёр из другого измерения любил её как минимум сильнее, чем Брюс, и уж точно не меньше, чем Стивен. Но к Стивену он был привязан. Стивен был его идеалом, любимым героем. Даже пытаться становиться соперником для него Антон, очевидно, не хотел. Наоборот, он делал всё, чтобы рядом с Наташей был именно Роджерс. В конце концов, он для этого здесь и очутился, в одно мгновение став другом семьи и семейным психологом заодно. Ей даже жалко было бы с ним прощаться. Как жаль было и прощаться с собственной реальностью, где она могла сотворить всё, что угодно, где любила и была любимой, где могла построить свой собственный рай на Земле одной лишь силой своей воли. Но проститься было необходимо, ибо весь этот мир был не более, чем её подсознанием. А строить что-то в собственном забытии было занятием достаточно бесполезным. Романова, к своему сожалению, это осознавала.
Совершенно о другом думал Стив. Его занимали их с Наташей взаимные друг к другу чувства. И, надо заметить, в этих размышлениях он не слишком хорошего мнения о мебе оказывался. Он действительно был слеп. Он не видел, что под маской заигрываний скрывалось что-то большее. Он видел лишь эту маску. И этим самым обрёк Романову на этот год мучений, мыслей о том, что она недостойна его любви. Сомнений в том, что она вообще была достойна хоть чей-то любви. И на год любви к Бэннеру, к которому она кинулась, ища чувств хотя бы человека, что носил в себе монстра.
Человека, который сам был чудовищем куда более худшим, чем Халк. Он ведь работал только над зелёным гигантом, даже не пытаясь и подумать о помощи своей возлюбленной. Не говоря уж о том, каким тот был "героем". Он боялся своего дара, боялся своего "второго Я", и тем самым наносил людям вокруг двойной урон. Он не мог обуздать титана внутри себя, как следствие, когда тот всё же высвобождался, то не поддавался почти никакому регулированию. Опасаясь выпустить его на волю, лишал команду поддержки, на которую Стив и Тони, составляя планы боевых операций, так рассчитывали. И, говоря честно, Роджерс был только рад, когда Брюс пропал. Наличие столь нестабильной единицы в отряде его, как командира, беспокоило и раздражало. А то, что Халк пару раз просто не появился на поле боя, приводило в состояние самого настоящего бешенства. Теперь же, когда он узнал настолько много о Бэннере, то и вовсе едва ли не ликовал, что тот избавил Мстителей от своего присутствия. К тому же, не было теперь нужды в нём и у Наташи. Теперь у неё был он, в конце концов. Так что необходимость в зелёном колоссе и его носителе совершенно отпала. Сражаться без них, во всяком случае, пока что было вполне возможно, а жить, как оказалось, лучше было бы и вовсе не имея с ними никаких дел.
Что до Романовой, то теперь Роджерс имел на неё вполне определённые планы. Пригласить куда-нибудь в ближайшие выходные, а через пару месяцев купить квартиру где-нибудь в Бруклине, конфисковав деньги из общего денежного фонда Мстителей. Старк явно не обидится. Даже рад будет. Наверное. Но уж возможность пошутить точно не упустит. А самому Стиву, пока Земля не была в опасности, видимо, суждено было дни просиживать за учебниками биологии школьного и университетского курса, а вскоре и начинать штудировать труды учёных по женской физиологии, попутно пытаясь понять, почему именно Наташа стала бездетной. А потом попробовать что-то с этим сделать. Самому, либо же привлечь Антона своей вселенной. Раз гении от решения проблемы самоустранились, заняться ей были обязаны старательные тугодумы. А заняться было необходимо. Потому что хоть Стив и осознавал вполне чётко, что монстрами были те, кто с ней это сделали, а также тот, кто в слепом себя жалении не попытался помочь ближней своей, он прекрасно понимал, что Наташа продолжит называть себя чудовищем у себя в мыслях, пока не сможет иметь ребёнка. Его целью и долгом было вернуть ей такую возможность. Раз уж он обрёк её на эти страдания, ему же её от них и избавлять.
Антон Земли-563, сжимавший их в объятьях, мог лишь пожелать им в этом удачи. Он знал: его время здесь заканчивалось. Мавр сделал дело - мавр должен был уйти. И это было определённо худшим из событий, произошедших за день. Он не просто покидал своего любимых персонажей, рискуя больше никогда их не увидеть - разве что на экране. Он оставлял любимую женщину. Да, в руках человека, которому вполне доверял. Но оставлял. Быть может, даже навсегда. Он оставлял свой идеал и путеводную звезду не более, чем идеалом и путеводной звездой. А они ведь вполне могли сработаться, и вместе помочь Наташе. Потом - чем чёрт не шутит? - даже стать хотя бы приятелями. Любовь к Романовой сближала на удивление быстро: это Канишев уже давно понял. И он искренно жалел, что им с Роджерсом не суждено было сблизиться больше, чем на то расстояние, на которое они уже сошлись.
Но его ждала его Вселенная. Его ждали его друзья и его родители. И он не вправе был поддаваться порыву сохранить мимолётное полусчастье, пожертвовав страданием и заставляя страдать близких. Ему было пора уходить. Оставалось только выяснить, кто здесь заправлял, помимо Наташи, и попросить его отправить Антона в родной уголок Мультивёрса.
Хотя, говоря честно, он уже понимал, из-за кого здесь оказался. Алая стрелка, что вела его, достаточно очевидно выдавала настоящего творца этого карманного измерения. К тому же, привычкой устраивать счастье для всех, даром, так, чтобы никто не ушёл обиженным, на родной Земле Стива и Наташи обладал только один человек. Точнее, мутант. Точнее, нелюдь. Ванда Максимофф.
Это задачу определённо усложнял. Канишев Ведьму не слишком жаловал, особенно учитывая конец "Эры Альтрона" и возможную её дальнейшую пару с Вижном. А это значило только одно: очень скоро в 1999999й Вселенной могли грянуть события Распада Мстителей и Династии М, пусть и в очевидно изменённом виде. Одно только упоминание о гибели Хоукая, с которым Ванда тоже уже успела наладить отношения, или крике "No more mutants!", а также утопии так, как её видела Максимофф, приводило его в состояние гневной истерики. И он усиленно мысленно благодарил Альтрона за то, что тот убил ненормального братца Алой Ведьмы, Ртуть, катализатора и основного виновника событий, приведших к практически полному вымиранию носителей гена Икс. С одним из близнецов, к тому же, более безобидным, справляться было куда проще. Наступало время "сыграть в Полузуба" - выйти на бой с ослабевшим соперником в борьбе за свою жизнь и за жизнь близких.
Странный звук и световая вспышка за спиной заставили его, разомкнув объятья, обернуться.
Перед ним в красно-чёрном пиджаке, накинутом поверх чёрного платья, чей нижний край был чуть выше колен, стояла его практически ровесница, черноволосая и голубоглазая, с округлыми чертами лица и тонкой фигурой. Она была выше Роджерса, ниже Канишева и приблизительно одинакового роста с Романовой. Антон опознал её безошибочно.
- А, старая знакомая, - ехидно протянул он. - Что, "Пикника на обочине" начиталась?
- Ещё даже не начинала. А кое-кто, похоже, с книжками с картинками переборщил. Я никогда не поступлю так, как она.
- Принцип дифференциации поступков индивидов в Мультиверсе? Надеюсь. Но задатки имеются. Для двоих счастье уже устраиваешь.
- В их разуме же.
- А заодно - и в твоей реальности. Не подумай, я не возражаю... Но будь аккуратна. Иначе закончится, как в прошлый раз.
- Сам же думал об этом. Не закончится. Пьетро умер, Антон.
- Прости. Мне жаль.
- Ничего. Не лицемерь. Тебе не жаль.
- Жаль. Только тебя, а не его.
Они беседовали, будто старые, пускай и не очень хорошие, знакомые, знавшие друг друга уже далеко не первый день, хотя и встретились в первый раз. Но даже несмотря на это, оба, казалось, прекрасно знали всю подноготную друг друга. В случае с Антоном это было более чем понятно: он Ванду на экране видел. Но вот почему она его так хорошо знала?
Всё оказалось слишком просто. Создавая мир для Наташиного подсознания, она достаточно быстро вычислила на просторах Мультивёрса одного из тех многих людей, чьё стремление к объединению Стива и Наташи в пару приблизительно совпадало с таковым у неё. И, естественно, выбрав его, полностью психологически просканировала, проверив, не навредит ли он случайно Романовой или Роджерсу, попутно узнав много нелицеприятного о том, что он думал о ней, её брате и их двойниках с Земли-616. Винила ли она его за это? Вряд ли. Он же не хотел судить её за то, чего она не совершала и совершить не могла. Он лишь предупреждал её о том, что она могла натворить непоправимое, и резкость его была обусловлена тем, что он крайне не хотел, чтобы она это делала. Эмоции же его были вполне объяснимы. Было бы странным, если бы он упал ей в ноги, поцеловал, да ещё попросил повторить все злодеяния, пусть и неумышленные, что натворила её 616я версия. Этого она бы точно не поняла. А вот его ярость по отношению к ней была более чем понятна.
- Прости ещё раз. Я не должен был срываться на тебя за грехи другой.
- Я тебя понимаю. Я сама от неё не в восторге. Но, согласись, ситуация там была некрасивая.
- Даже спорить не буду, положение прескверное. Лучше скажи мне, как ты узнала это всё?
- Я ж перемещала тебя сюда. Естественно, я почти всё о тебе и выведала.
- Логично.
- Простите, а нам кто-нибудь что-нибудь скажет? - задала вопрос Наташа. – Ванда, как ты здесь очутилась, и как мы будем теперь выбираться?
- Я не хотела прерывать вашу идиллию, но нам поступил сигнал тревоги из Южной Африки. Кажется, снова Гидра.
- Олл хайль Гидра! - пробурчал Антон. - Они и вправду бессмертны, похоже. А мне, видимо, пора уходить. Нужно прощаться, дамы и господин. Жаль, что поболтали недолго, но было приятно, - первым делом он подошёл к Стиву, отвесив тому земной поклон. - Прощайте, капитан Роджерс, прощайте, пример для всех нас. Оставайтесь таким же, каким всегда. Каким вам завещал быть профессор Эрскин. И пригласите Наташу куда-нибудь. Она хорошая, правда, - тут он процитировал фразу Романовой, сказанную при схожих обстоятельствах около года назад, повернувшись следом к ней самой. - Нат, Наташенька, Наташа, - залепетал по-русски. - Береги себя, и не поддавайся унынию никогда. Иначе, рано или поздно, всё закончится плохо. Будь с ним. Он дурак, конечно, - простите, Стив, - но всё не так уж и плохо, как могло быть. Теперь он пойдёт на всё ради тебя. А если не пойдёт, то я вернусь и набью ему его одухотворённое лицо, - последние две фразы он сказал уже на английском, следом вновь перейдя на родной. - Прощай, Наташа. Прощай, любимая, - с этими словами он обнял её, поцеловал в щёку, нежно провёл ладонью по спине, - и отпустил, повернувшись к Ведьме. - Ну вот я и дошёл до тебя, мисс Максимофф. Думаю, мысленно нам можно было многое друг другу сказать. Но вам пора защищать Землю. А мне пора домой. До встречи, Ванда. Ещё увидимся, полагаю. А теперь - отправь меня к чертям отсюда. Долгие проводы - лишние слёзы.
- Как пожелаешь. - сгусток красной энергии слетел с её рук, устремившись в Канишева. Вспышка - и вот он уже мчался по пространственно-временным коридорам обратно, в своё родное измерение.
К сожалению, все его усилия оказались совершенно напрасны. Очнувшись от видения, Стив и Наташа забыли всё. Ванда вняла его предупреждению и стёрла память о произошедшем как им, так и себе. Ибо они должны были сами дойти до своего счастья, в не перескакивать несколько стадий развития отношений. Максимофф этот урок извлекла из жизни себя самой с Земли-616. И эту тайну решила сохранить в себе - до поры до времени.
Антон обо всём этом даже не догадывался, и вряд ли бы догадался до выхода следующего фильма Киновселенной Марвел. Переместившись в тот момент времени, откуда Ванда его и взяла, он, вдоволь выговорившись перед друзьями о паре Брюса и Наташи, довольный проделанной работой, пришёл домой, включил ноутбук и, открыв текстовый редактор, напечатал:
"Rise your head when it all falls down".
@музыка: Metallica - King Nothing; х/ф "Обыкновенное чудо" - Песня волшебника;
@темы: OOC, фанфик, гет, джен, Наташа "Чёрная Вдова" Романова, Стивен "Капитан Америка" Роджерс, hutrt/comfort: G: missing scene, Антон Канишев, Ванда "Алая Ведьма" Максимофф, AU