Let`s play. Серия 2. Ривервуд. Часть 1.

@музыка: Peter Hollens & Lindsey Stirling - Skyrim;

@темы: The Elder Scrolls V:Skyrim, Let`s play

---

Я сделал! Я это сделал!

Долгожданный let`s play по Скайриму готов! Ура!

@темы: The Elder Scrolls V:Skyrim, Let`s play

---

И снова Джулиан. Во славу Ситиса.

Название: Цикл Джулиана. Империя бессмертна!
Автор: Djulian-of-Amberus
Фэндом: The Elder Scrolls V: Skyrim
Рейтинг: PG-13
Размер: мини (около 2400 слов)
Жанр: джен
Персонажи: Джулиан(m!Довакин-аргонианин), Тит Мид II, Назир, Бабетта, Цицерон, Одавинг, Амон Мотьер, Тенегрив вскользь Хульда и прочие обитатели Вайтрана, упоминается командир Марон и орден Пенитус Окулатус.
Предупреждение: здесь убивают. Совсем чуть-чуть, но убивают.
От автора: продолжаем цикл Скайримского Джулиана. Конец сюжетной линейки Тёмного Братства, незадолго до некоторых событий из рассказа "Клинок и Седобородый", а также - по сути, приквел к "Дару падшего". Писалось в подарок для Yevenna. Приглашаю к прочтению.
Сказать, что Довакин был зол, было бы крайне неверно. Он находился в состоянии настоящего бешенства. Несмотря на то, что виновник смерти Астрид – командир Пенитус Окулатус Марон – был убит, кровь Драконорождённого кипела от возбуждения. Лицо его из бледно-розового стало красным. Губы подёргивались, обнажая клыки. Казалось, аргонианин был готов перегрызть глотку всякому, кто встанет у него на пути.
Пробить боковой люк, видимо, являвший собой запасной путь эвакуации – из трюма, специально заготовленным для этой операции «чистым» двемерским мечом не составило большого труда. Следом в дело вступило иное оружие. Эльфийский боевой молот. Им была убита не одна жертва, первой из которых была Грелод Добрая, «не к ночи будь помянута». Она, говорить нечего, сама была виновата: не за чем было тиранить детей. Но дальше начался кромешный ад. Убийство за убийством, кровавый след, тянувшийся по всему Скайриму: от Алена Дюфона в двемерских руинах до двойника Тита Мида II. И Довакин уже был близок к тому, чтобы завязать с этой профессией: лишать жизни по заказу ему абсолютно не нравилось, и он с радостью ушёл бы на покой после смерти «императора», но…
Но теперь всё изменилось. Уничтожение правителя Сиродила стало для него в определённом роде делом чести. Месть вела Джулиана вперёд. Пенитус Окулатус совершенно не подозревали, какая грозная опасность подкрадывалась сзади. Не подозревали, пока удар молота по голове не раскраивал череп. Делалось это бесшумно ровно в той степени, в которой Драконорождённый только мог. Тихих выкриков избегать всё равно не удавалось, и пару раз полуящер едва не был замечен. К его счастью, обошлось: аргонианину не очень хотелось, а вернее будет сказать, - очень не хотелось сражаться с несколькими противниками сразу, а охраны на «Катарии» скопилось прилично. Действовать приходилось крайне аккуратно. Но, в конце концов, ассасин не зря тренировался в Драконьем Мосту, поодиночке и максимально незаметно для тамошних жителей вырезая Окулатус. Лишь затем он приступил к заключительному аккорду своей операции, после которого мог со спокойной душой призывать Одавинга и отправляться в Совнгард на рандеву с Пожирателем Мира. Этот аккорд получил название «Битва при Катарии». Первая часть его уже была сыграна. Вокруг трупа командира Марона уже наверняка крутилась толпа народу и стражи. А вот вторую ещё предстояло завершить. Тит Мид II должен был умереть…
Или нет? Довакин колебался. Убийство главы государства, что и без того раздирали противоречия, - штука серьёзная, да и не хотелось лить лишнюю кровь. Пенитус Окулатус не стоило предавать договорённость с Астрид и убивать её. А действующий глава коловианской династии тут был не при чём. К тому же, живым он был куда полезнее, чем мёртвым. Прежде всего тем, что был рассудительным и мудрым политиком, что Джулиан высоко ценил. Более того, жизнь Тита II была на руку аргонианину в его планах по примирению Скайрима и Империи, коими он планировал заняться после победы над Алдуином. Не говоря уж о том, что Довакину не совсем нравился моральный окрас убийства: заказчик, Амон Мотьер, был из ближайшего окружения императора. Кого-кого, а предателей Драконорождённый не переносил на дух. Теперь же, когда дело стало столь щекотливым, он начал склоняться к тому, чтобы словесно отправить Ситиса и Мать Нои к Шеогорату на Дрожащие Острова, либо откупиться смертью заказчика, но в любом лсучае – оставить в живых императора. «Прости, дружок, но тебя помиловать точно не получится,» - пронеслось в голове у людоящера, когда тот убивал очередного охранника. До императорской каюты оставалось уже совсем немного.
Размышлял о судьбе Мида, однако, не он один. Уже не молодой Тит II тоже готовился к встрече со Смертью. Правда, его рассуждения носили куда менее позитивный характер. В отличие от своего будущего «убийцы», он даже планов не строил. Мысли были об одном – о скорой отправке в Этериус, или же сразу на реинкарнацию. «Жертва» даже не подозревала, что ассасин ещё колеблется. Для объекта заказного убийства могильный холод уже был осязаем. Оставалось принять судьбу. В конце концов, от Тёмного Братства ещё никто не уходил. И он вряд ли окажется исключением. Скрип половицы сказал всё о судьбе Марона – и о его собственной. Запятую в их истории поставил звук тихо приоткрывшейся двери. Точка уже зависла на конце пера, готовясь опуститься на бумагу истории жирной кляксой. Почувствовав это, коловианец заговорил:
- Ну что ж, здравствуй, мой безымянный убийца. Я знаю, ты пришёл за мной. А я говорил Марону, что сопротивляться бесполезно, что нельзя уничтожить Тёмное Братство. Если уж вы начали дело – вы его закончите. Только можно одну последнюю просьбу? Последнее желание?
- Извольте, времени у нас много. Алдуин, думаю, меня в Совнгарде подождёт.
- Я прошу вас… убить того, кто меня «заказал».
- Амона Мотьера?
- Как вы сказали? Амона Мотьера? Он же член Совета Старейшин…
- В точку, Ваше Императорское Величество. И поэтому я совершенно не буду возражать против убийства сего злокрыса. Более того, я предлагаю Вам сделать это самому. Я не стану убивать Вас, а вы взамен кое в чём поможете. Идёт?
- Если это не идёт вразрез с интересами Империи – я соглашусь.
- Слово Драконорождённого и клятва кровью Акатоша: вреда Сиродилу не будет. Ваше слово?
- Идёт.
- Они пожали друг другу руки, после чего Довакин вновь заговорил:
- А теперь – пойдёмте, нужно выбираться отсюда. Только переоденьтесь во что-нибудь походное, будет глупо с нашими задачами разъезжать в императорской мантии. Не на похороны же собираемся, равно как и умирать.
- Вы правы. За двадцать пять лет, между прочим, мирной жизни, можно отвыкнуть от походов. Подождёте пару минут?
- Разумеется.
***
Они скакали во весь опор. Как и предполагал Джулиан, купленная на ферме Катлы лошадь серьёзно отставала от его собственного Тенегрива. С другой стороны, это было не столь уж и плохо. Всё же, император был раза в три-четыре старше Драконорождённого, и ему на такой скорости, которую развивал Тенегрив, лучше было бы и не двигаться. Тем более, на протяжении такой дистанции: от Солитьюда до Вайтрана путь был далеко не короткий. Поэтому тяжеловесная, выносливая Хаафингарская порода подходила ему как нельзя кстати. Да и нетерпеливость её помогала Миду подумать о том, что произошло на «Катарии».
Если говорить честно, в тот момент, когда в каюту вошёл Довакин, Тит уже был готов попрощаться с жизнью. Но Судьба распорядилась по-другому. Почему? Оставалось только гадать. Не списывать же на банальное благородство или почтение перед императором. В случае с последним ассасин не стал бы и браться за этот заказ. Благородным же нового знакомого назвать было никак нельзя: то количество трупов, которое осталось после него на «Катарии», развеивало какие-либо сомнения. Сохранялся лишь один вариант – убийце действительно было что-то нужно. Вопрос: что именно? Спрашивать Тит Мид II не решался, да наверняка и не за чем было это делать. Судя по настрою аргонианина, тот сам уже хотел всё рассказать, но чувствовал, что ещё не подошло время. Поэтому он ждал, пока они доедут до места, где должно было совершиться возмездие. В первый раз за историю Братства Ситис примет в жертву заказчика, а не цель контракта.
***
Над Вайтранской равниной восходили Массер и Секунда, оставшиеся после падения Баар Дау вдвоём на небосклоне. Загорались и маленькие пути в Этериус – Звёзды. По дороге в возвышавшийся над огромной лесотундрой город скакали два всадника. Доехав до конюшен, они спешились. Заплатив хозяину за «стоянку» лошадей, направились в город. Стражник пропустил гостей без колебаний. Императора это немного удивило:
- У вас здесь действительно настолько плохая система безопасности?
- Нет. Просто я тан этого города, а ещё – Драконорождённый. Прямо как ваши предшественники, Септимы. Так что, думаю, вам не нужно пояснять, что для меня открыто множество дверей. Надеюсь, после завершения нашего дельца их прибавится. Ну да ладно, не будем о лирике. Нам нужно в «Гарцующую кобылу», местную таверну. Вот и она, кстати – видите то здание?
- Да. Нам нужно туда. Объект ждёт меня в задней комнате. Заходим вместе. Вы молчите, поскольку ваш голос он наверняка узнает. Говорить буду только я.
- А моя-то задача какова?
- Кодекс Братства запрещает убивать заказчиков до смерти жертв, а пока не умер кто-то из них, контракт не считается выполненным. А так как я чту Кодекс, то у нас только один выход.. Вы, Ваше Величество, должны будете убить его. Так понятно?
- Но это же не законно!
- А «заказывать» вас – законно? Если его оставить в живых, начатое мною дело завершит другой член Братства, пока Мотьера будут судить. А какая у вас в стране волокита с правосудием – пояснять не надо. Так что у нас только один выход. Простите, конечно, господин император, но глава государства мне сейчас важнее, чем тот, кто его «заказал». Ещё возражения есть?
- Ладно, уговорили. Не возражаю.
- Вот и хорошо. Пойдёмте.
С этими словами Довакин открыл дверь в кабак. Здесь было не так уж и много народу. Это было по меньшей мере странно, особенно учитывая то, что по вечерам скопление людей здесь достигало больших масштабов: собиралось пол-Вайтрана. Ныне же здесь – только несколько человек. Не считая работниц заведения – Садии и Хульды, так и вовсе двое бард Микаэль и Утгерд Несломленная. Скальд только приступил к балладе, поэтому гости едва услышали предложение хозяйки снять комнату. Джулиан сказал: «Не стоит. Мы на пару минут. Гость из задней ещё не съехал?».
- Нет. А что?
- Мы к нему, - и Довакин с императором зашёл в комнату к Амону Мотьеру. На лице у того проявилось неподдельное удивление. Лица Мида он пока не разглядел: оно было скрыто маской драконьего жреца Морокеи в целях скрытности. Но сам факт наличия у убийцы спутника настораживал.
- А это кто?
- Это мой… коллега. Но мне кажется, сие не важно. Дело сделано, император убит. Что с нашей наградой?
- Неплохо сработали с отравлением. Да и про «Катарию» я слышал – Пенитус Окулатус теперь не будут представлять опасности для нас. Награда в одной из урн в месте нашей первой встречи. Вы свободны.
- Простите за вопрос, а гонца с вестью о смерти императора вы уже отправили в Сиродил?
- А вам зачем?
- У меня друг там. Не хочется, чтобы он пал жертвой политических дрязг. Но, если вы не хотите, то, конечно, не говорите.
- Да нет, почему же, это не столь важный секрет. Отправил, и, думаю, он уже на границе Скайрима. Да что ж вы не уходите-то, а?
- Что ж, это облегчает нашу задачу. Ваше Величество, снимайте маску. Наступило время возмездия. ZUL FO Zah!*
Амон вдруг осознал, что даже кричать не может. Это был конец. Тит Мид II снял Морокеи, обнажил двемерский меч и, подойдя к изменнику, заколол его. Тот не слишком сопротивлялся. Его раздавило осознанием собственной беспомощности и неудачности казавшегося таким хорошим замысла. Обтерев клинок о труп, император положил его в ножны. Повернулся к Джулиану. Аргонианин одобрительно кивнул головой и показал пальцем в сторону двери. Выйдя из комнаты, людоящер подошёл к Хульде, шепнул что-то на ухо, поставил на стол кошелёк с монетами и вместе с императором покинул здание.
- Что теперь? – спросил император.
- Теперь нам нужно в Данстар. Отправить вас в Сиродил без охраны я, увольте, не могу. А она вам понадобится. Или думаете, что Совет Старейшин с улыбкой воспримет то, что вы живы? Сами понимаете, Мотьер – первая ласточка. Дальше будет только хуже. Пенитус Окулатус же, как видите, особой надёжности не представляют. Отныне от убийц вас будут охранять убийцы.
- Вы хотите сказать, что…?
- Вы абсолютно правы, господин император. Теперь ваша охрана – Тёмное Братство, по крайней мере, некоторые его члены. Возражать не будете? Надеюсь, это не продолжение реализации договора с Мотьером?
- Нет, что вы. Это реализация уже нашего с вами договора. Так что рещили, Ваше Величество?
- Что я должен взамен?
- Как бы не решилась Гражданская Война, поддержите правительство, которое в ней победит. Я сделаю всё, чтобы оно было достаточно адекватным и приемлемым в текущей геополитической обстановке. И попробуйте как-нибудь обойти положение Конкордата Белого Золота о Талосе. Сделаете – гарантирую абсолютную поддержку Братства. Постарайтесь, Мид, вы же политик.
- Я попробую, но обещать ничего не могу. Сами понимаете, это щекотливый вопрос, на его решение требуется время.
- Мы подождём.
С этими словами Довакин и император сели на лошадей и поскакали на Север. Их уже ждали в Данстарском убежище Тёмного Братства…
***
- Что есть главная иллюзия в жизни?
- Невинность, брат мой.
- Добро пожаловать домой.
Дверь отворилась. Джулиан и император прошли внутрь. Помещение было ещё не совсем обустроенным, лишь Мать Ночи своим роскошным гробом напоминала о том, что здесь, всё же, ещё живут поклонники Ситиса. Сейчас же признаком жизни можно было считать и трёх, исключая нашего героя, членов Братства – Цицерона, Назира и Бабетту, точнее, звуки их спора. Услышав о его предмете – Фолкритском Убежище, Довакин посмпешил вниз.
- Господа – и дама, - прошу всех успокоиться. Фолкритское убежище мы со временем восстановим, но пока не закончим здесь, и пока Астрид либо не будет воскрешена, либо будет упокоена в земле, это моё слово, слово Слышащего. Я надеюсь, что оно вами услышано. Пока же у нас более важные проблемы. Их Величество просит нас о защите. Поможем?
- А ничего, что мы должны его убить, а, Слышащий?
- Не должны. Он аннулировал договор с Ситисом. Сразу говорю, я к этому не причастен. Доказательство – его клинок. Ваше Величество, соизвольте предъявить лезвие. Окровавленное, желательно. У вас же хватило ума не отмыть его до конца, не правда ли?
- Совершенно верно, - обнажая острие меча, ответил император. – Ну так что, поможете?
- Раз такое дело, поможем, - произнёс редгард.
- Ну вот и хорошо, - резюмировал Драконорождённый. – Бабетта – сопровождаешь Их Величество в качестве охраны. Легенду выдумаешь сама, - трёхсотлетний «ребёнок»-вампирша кивнула. – Устраняй любую возможность нападения на него. Не отпускать ни на шаг. Если помните, Мифическому Рассвету этого хватило, чтобы убить Уриэля Септима VII. Назир - едешь в Волундруд. Войдёшь – и первый поворот налево. Там – множество урн. В одной из них – двадцать тысяч золотых, награда за голову двойника нашего подопечного… или Мотьера, воспринимай, как хочешь. Цицерон… Едешь в Винтерхолд, к Урагу гро-Шубу. Передаёшь ему вот эту записку. Следом – в Форт Стражи Рассвета, к Израну. Передаёшь другую записку. Всем всё ясно?
- Цицерону только интересно, Цицерону нужно кого-нибудь убить?
- Пока – никого. Сначала закончим с переселением, а потом за контракты примемся.
- А ты? – спросил Назир.
- А я улажу кое-какие дела, не связанные с нашим Братством. Пора исполнить свой долг перед миром. Прощайте, может, когда-нибудь свидимся. Ваше Величество, помните о своём обещании?
- Да. И я сдержу его, будьте в этом уверены. Прощайте, Слышащий.
Следом за ним с Довакином попрощались оставшиеся в живых члены Тёмного Братства. Оседлав лошадей, благоразумно купленных в конюшнях Вайтрана, убийцы и император разъехались. Проводив их взглядом, Довакин посмотрел в небо и прокричал:
- OD Ah ViiNG!**
Спустя пару минут красный дракон показался в небе. Приказав Тенегриву отправляться на Высокий Хротгар, Драконорождённый промолвил.
- DREM YOL LOK, ODahViiNG***. Нам пора в Скулдафн.
- DREM YOL LOK, DOVahKiiN. Tiid ViinG ahST DINOK****. Залезай на меня.
Джулиан оседлал дова, и они направились в Джерольские горы. Бессмертный мир ждал спасителя. Смертный мир с ним ненадолго прощался.
_________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________
*С драконьего: Голос, Мороз, Ограниченный. Не присутствующий в игре крик «Молчание Языка», заглушающий голос цели на определённое время.
**С драконьего: Снег, Охотник, Крыло. Крик «Зов Дракона», и одновременно – имя дракона, Одавинг.
***Типичное драконье приветствие, обращённое к Одавингу.
**** Аналогично, к Довакину. Следующая фраза с драконьего переводится как «Время, Крыло, в, Смерть». Буквальный перевод: Время лететь в Смерть. Фактический: Время лететь в Совнгард.

@музыка: АлисА - Сумерки;

@темы: The Elder Scrolls V:Skyrim, Джулиан - странник миров, Довакин(Аргонианин), Тёмное Братство, Тит Мид II

---

Ещё один Довакин.

Название: Странствия по Обливиону

Часть: I. На службе у даэдра

Автор:  Djulian-of-Amberus

Фэндом: The Elder Scrolls V: Skyrim

Рейтинг: PG-13

Размер: мини(3849 слов) , планируется миди.джен

Жанр: джен

Персонажи: безымянный m!Довакин-норд, принцы даэдра, их слуги, различные жители Скайрима.

Предупреждение: немного жестокости в отдельных моментах.

От автора: Сейв от этого прохождения был утерян по причине удаления системы на ноутбуке, поэтому игровое развитие его охватило собой лишь три квеста принцев даэдра, главный квест, Коллегию Винтерхолда и сюжет аддонов Dawnguard и Hearthfire. История этого Довакина, однако, закончится лишь после завершения сюжета Dragonborn. Пока же - часть первая. По большей части, это флэшбек, состоящий из прохождений квестов Хермеуса Моры, Сангвина и Клавикуса Вайла, упоминается Hearthfire и главный квест, да и окончившаяся(по тайм-лайну отыгрывания - между квестами "Древнее знание" и "Падший" гражданская война. НачДальнейшие части будут по мере восстановления в памяти хода прохождения игры.

Мрачная тень скользнула по коридорам Коллегии Винтерхолда. Одеяние архимага, пластинчатые латы, зачарованные на помощь хозяину, занимающемуся магией колдовства. Маска драконьего жреца Морокеи, память о сражении в Лабиринтиане, болталась на спине. Вместо неё на голове беловолосого мужчины был одет обруч мага, подаренный прошлым главой – Савосом Ареном.

На эту фигуру поворачивали взгляд все чародеи – от вспыльчивого, импульсивного каджита Дж`Зарго до спокойного, рассудительного имперца Толфдира. В их взоре читалось и уважение, и почтение.Ещё бы – мало кто в двадцать пять лет достигал должности архимага. Действительно, это, по выражению Толфдира, был «пример ученикам на поколения вперёд». Но сам «пример», впрочем, этим был практически не обеспокоен. Его цели с самого начала имели другой характер.

Он и пришёл-то в это тысячелетнее здание по долгу Драконорожденного. Ему нужно было добыть сведения о Древних Свитках. Кто же знал, что спустя каких-то три недели, уже в ранге победителя Алдуина и избранного нескольких принцев даэдра, он вернётся. Груз Свитка-«Дракона» давил на его душу слишком сильно. Довакин принял решение: отдать вещь, выполнившую свой исторический долг, на хранение туда, где ей будет лучше и надёжнее всего.В Арканеум.

Но приходить лишь со Свитком в руках было бы глупо. В прошлый раз Ураг гро-Шуб попросил помочь с поиском работ Шалидора. Те попали в руки магов-разбойников, совершенно тем непонятных и не нужных. Зачистив их логово, Драконорождённый отыскал рукописи и направился в Винтерхолд.

В Коллегии его приняли, как принимали всякого новичка. И лишь старик гро-Шуб был удивлён: не каждый день приходилось брать на хранение Кел. И не каждый день – брать на себя труд по обработке работ легендарного чародея Первой Эры. Орсимер ушёл в работу с головой. В его глазах давно не видели такого юношеского задора.

Новичок Коллегии же направился вСаартал, на раскопки руин, построенных дальними родичами. Он был нордом, и его кровь закипала при одном только словосочетании «Ночь слёз». Он знал о ней по рассказам матери, но та не могла дать ему ответ на вопрос: «За что вырезали город?».

Молодой человек очень долго думал над этим до окончания краткосрочной поездки в Сиродил, но после "возвращения" в повозке с мятежниками и уничтожения Хелгена у него просто не было времени размышлять. Сначала - наивная служба во благо аэдра – Акатоша,Дибеллы, Мары. Затем - идеалистические мечтания об идеальном государстве подруководством Ульфрика Буревестника и сражения на стороне Братьев Бури. Конец войны на земле и её продолжение в небе.

Точкой преломления его судьбы стала битва в Совнгарде. Красота бессмертного плана заворожила, заставила сердце затрепетать. И вместе с тем – призвала к успокоению, обдумыванию своих поступков, своей жизни. Но долго оставаться среди мёртвых победитель Алдуина не смог. В мире осталось слишком много непознаннного, дабы этим пренебрегать.Мимолётная грусть сошла на нет.

И совершенно случайно он забрёл с давным-давно заполненным двемерским словарём к Септимию Сегонию, который когда-то познакомил Довакина с тайной Кел. Во время этого визита Драконорождённый впервые познакомился с принцем даэдра. Это был Хермеус Мора, повелитель Неизведанного. Он открыл юноше беспределие знаний, новую грань мироздания. Даровал Огму Инфиниум, легендарную книгу знаний, написанную Ксарксесом. «Сила магии, мощь колдовства, Путь Силы к алтарю Мира. Ты выбрал этот путь. Следуй жеему, но помни: ты воин. Не забывай, твоё могущество – честь и доблесть. Не повторяй ошибок Септимия,» - таково было наставление нового знакомого. – «И помни: Апокриф всегда ждёт тебя». Отвратительная бездна исчезла, оставив героя наедине с его думами. Слишком много на него свалилось за это время. Сухость мыслей необходимо было размочить «старым добрым мёдом».

Вот только кружку ему поднёс не благодарный за спасение мира трактирщик, а сам принц даэдра Сангвин. Послетретьей на спор выпитой пинты норд впал в беспамятство. Проснулся он уже в храме Дибеллы, которому некогда помог, разыскав пророчицу. Сенна, жрица,впервые встретившая его здесь, отчитала очнувшегося от дурмана, зато потом помогла навести порядок в храме и даже любезно подсказала, где продолжать поиски загадочного знакомого и не менее загадочного посоха. Он прошёл через весь Предел в Рорикстед, в скалах спас козу Фьотру, «первую красавицу на ферме», от великана. Следом – поиски «жёнушки», которая внезапно оказалась ворожеей. Семейная драка с фатальными последствиями – не для норда, конечно.Зачистка крепости Морвунскар. Тяжелее всего пришлось с одним обитавших в ней пиромантов: его еле убила пятая пущенная эбонитовая стрела. Телепортация,ставшая отнюдь не приятным сюрпризом. План даэдра Сангвина. Дарование легендарной Розы. И – очередное напутствие. «У них что, хобби такое –делится мудростью? Злые же вроде. Хотя, чему я удивляюсь? Даже Херма-Мора оказался вполне приличным богом, а не эльфолюбом. Чего уж об остальных говорить?» . Наставление же было таково: «Наслаждайся жизнью. Бери от неё всё,пока есть такая возможность. Не повторяй ошибку, совершённую тобой в таверне.Не доверяй даэдра, не позволяй нам обмануть тебя. Обмани нас, как я обманул тебя. Нужен будет совет – обратись к Клавикусу Вайлу, он по обманам настоящий мастер. И главное, при этом самый честный – всё по договору, равноценно. А теперь – до встречи. Не забудь после смерти заглянуть ко мне. Повеселимся». «Не дождётесь,» - ухмыльнулся Драконорождённый, возвращаясь в Нирн.

Его путь лежал в Фолкрит: пока Довакин отсутствовал, на его имя пришло письмо от ярла. Уже в городе кузнец Лод попросил поискать какую-то собаку. Забрав аванс, норд направился в Длинный дом,к Денгейру Стунскому. Тот пожаловал победителю Алдуина земельный участок,причём всего в паре сотен метров от легендарной Хелгенской тропы. Ни секунды немедля, Клинок Бури, забрав грамоту, направился на своё новое место жительства.

Там он застал лишь голую землю. Началась суматоха стройки. Бегал он по маршруту «Полулунная лесопилка – Поместье «Озёрное» - Вайтран» и наоборот. За какую-то неделю был построен и обставлен малый дом, и начата постройка большого. Ещё через неделю были закончены стены, крыша, вырыт подвал. Здорово помогла Рейя, отряженная в хускарлы Денгейром.Довакин только и успевал удивляться её поистине мужским силе иработоспособности.

Не последнюю роль сыграли знакомства норда по всей провинции: из разных её уголков начали стекаться мебель, утварь .Пришло письмо даже из Рифтена – Гильдия Воров выражала надежду на сотрудничество. Драконорождённый ухмыльнулся: он с недавней поры имел виды на Ноктюрнал, как на самую лёгкую для обмана цель. А что? Всем можно, а ему нет? Или… или же обман Владычицы Теней – слишком мелкий масштаб? Очень скоро нашему герою предстояло это узнать. Он шёл в Фолкрит,когда на дороге ему попался огромный пёс, не принадлежащий ни к одной и зизвестных норду пород. И вдруг заговорил. Довакин, мягко скажем, удивился –с корее тому, что после битвы в Совнгарде и похода в Чёрный Предел ему встретилось что-то ещё более необычное.

А собака оказалась ещё более непростой,чем он предполагал. Барбас привёл Драконорождённого к святилищу Клавикуса Вайла.Вспомнилось наставление Сангвина. Ответ на вопрос: «Чего ты желаешь?» появился сразу же: «Научиться обманывать принцев даэдра». «Хитёр, хитёр, человечишка. Ну да ладно, договор – дело нечистое, научу я тебя, а ты – добудешь мне один топорик… Барбас, шавка! Покажи дорогу». Тропа тянулась через весь Скайрим, и по пути пёс рассказал, что у повелителя сделок есть вещь куда более ценная, нежели Топор. Тем паче, что на последнем была кровь невинной девочки, а рогами Маски,«если мне не изменяет память, никого пока не забодали».

Упокоив несчастного отца девушки-вервольфа, который был вынужден её убить, дабы не видеть, как та превращается в настоящееч удовище. За жизнь, впрочем, цеплялся, хотя норд и не был настроен его мучить.Призванный из Совнгарда Хакон Одноглазый единственным ударом перебил чародею позвонки шеи. Барбас с ухмылкой в голосе произнёс: «Молаг Бал бы тебя по головке не погладил… Кстати о птичках…» .

«Кстати о птичках, Молаг Бал – неплохая мишень. Когда-то он обманул цикл жизни и смерти Аркея… Теперь твоя очередь обвести Жнеца Душ вокруг пальца. Ах да, ты, наверное, пока не искусен в таких делах. Тогда слушай подсказку. Моя рассветная сестричка, Азура, недавно потеряла один из своих артефактов. Вместе с тем, был осквернён алтарь Молага Бала в Маркарте. Там же погиб Туран, Дозорный Стендарра. Наведайся сначала туда,узнай, чего хочет Соблазнитель, потом – чего хочет Азура. Сопоставь их желания,пойми, как обмануть обоих. Как завершишь дело, вернёшься сюда. Продолжим обучение. А пока – держи Маску. Топор всё равно её не стоит, а за возвращение мне сил и этого… питомца нужна благодарность. Уговор дороже денег, а?».

Ухмыльнувшись, Довакин отсалютовал даэдра и, посмотрев на воссоединение собаки с хозяином, направился в Подкаменный город.

Найти искомый дом ему не составилотруда. Дверь в него была открыта настежь, на пороге лежал дозорный Туран спробитой головой.

- Клинок Бури? Что тебе здесь нужно? –поинтересовался стражник.

- Кто убил?

- Мы. Этот ваш дозорный - какой-то полоумный. Посреди дня выскочил – и давай заливаться на весь Маркарт. Мы было хотелиего окружить, но он не давался в руки, размахивал своей булавой вокруг. Пришлось убить.

- Дом проверили?

- Никак нет. Да и вам не советую –какая-то странная сила завелась там, и даже самые могучие из нас преклоняют колена перед ней. Булаву ведь мы так и не нашли. Испарилась на глазах.

- А я, пожалуй, проверю. Бояться мне нечего, я, всё же, Довакин.

- Береги себя.

Без тени сомнения норд зашёл вразвалины. Там не было практически ничего: видимо, мародёры поработали. В самойдальней и самой нижней комнате в стене зияло огромное отверстие. «А вот это уже точно не мародёры,» - пронеслось в голове у мужчины. Дыра вела в пещеру, судя по характеру тоннеля – искусственную. В её конце обнаружился алтарь с воткнутой в него искомой булавой. Попытавшись её взять, Драконорождённый угодил в клетку.«Этого только не хватало».

- Думаешь, всё так просто? Пришёл на готовенькое и получил даэдрический артефакт? Нет, мой слуга, ты должен будешьвыполнить для меня одну работу.

- У меня нет выбора, мой повелитель. Что я должен сделать?

- Схватываешь на лету. Понимаешь, дело втом, что вот этот вот алтарь недавно осквернил жрец Боэтии. Он должен ответить за своё преступление. Его душа должна стать моей!

- Где мне его найти? Я не могу смотреть на Нирн сверху, как вы, лорд Бал.

- Его след потерялся в Сломанных башнях.Начни там. И не медли – я терпеть не могу ждать.

- Я сделаю всё, как вы прикажете, и так быстро, как вы прикажете.

С этими словами и фанатичной, полубезумной улыбкой Довакин вышел из «Дома ужасов». Тут же, впрочем, его лицоприняло нормальный облик. «Пошёл ты к Падомаю! Будут они ещё мной командовать!Нашёлся божок! Погоди, и не таких обламывали! Ладно, к кому я там должен наведаться? А, к Азуре. Даэрот, опять через весь Скайрим идти…»

Святилище Азуры находилась в горах около Винтерхолда. По пути норду пришлось сразиться с двумя ледяными драконами. Это, да ещё огромная дистанция, вконец измотало Драконорождённого. Последнюю сотню метров он, весь в крови, буквально доползал. Лишь оказавшись на ступеньках,ведущих к огромному изваянию богини Рассвета, он позволил себе отхлебнуть из бутылки с зельем лечения. Приятное тепло растеклось по жилам, согревая организм и затягивая раны. Ещё пара глотков – и тело пришло в порядок. Переждав лёгкоеголовокружение от ускорения эликсиром метаболизма, мужчина поднялся и продолжил свой путь. На вершине его уже поджидала жрица Азуры.

- Ты… я видела тебя в своих снах… Азура,владычица, искала тебя…

- Она меня избрала для какого-то очень важного дела, так?

- Она даже говорила, что ты иногда можешь видеть и прошлое, и будущее.

- Так, понятно, об Избранном Герое я уже слышал месяц назад – от Клинков. А потом они велели мне убить того, с кем мы были лучшими друзьями. Хорошо, что у меня хватило ума этого не делать.

- Ты плохого мнения об Азуре…

- Ладно, будем считать, что этой части разговора не было. Что нужно Азуре?

- Понимаешь… один артефакт… Звезда. Он испорчен. Нужна твоя помощь. Верни его, и Азура тебя вознаградит.

- Хорошо бы. Ну да ладно, договор есть договор. По рукам.

Тьма сгущалась над древней столицей Старого Королевства. Вприпрыжку норд спускался с горы: хотелось дойти в Винтерхолд. Там, в «Замёрзшем очаге», он и планировал серьёзно подумать над предстоящим предприятием, совершенно не подозревая, какой подарок ему готовила судьба. В кабаке он приметил мага. «Это что ещё за Прорыв Дракона в народ?Волшебник, снимающий комнату в таверне, хотя можно совершенно спокойно,бесплатно поселиться в Коллегии? Забавно. Надо поинтересоваться».

Настоящая же история оказалась куда занимательней.Неласар - а именно так звали эльфа – когда-то состоял в организации колдунов,но затем по причине провала в нескольких экспериментах покинул её и отправилсяв странствия по миру. Вернувшись, он уже не стал повторно поступать в Коллегию,да и всё необходимое, благодаря Энтиру, мог найти и будучи здесь, в «Замёрзшем очаге». Как оказалось, альтмер достаточно долго изучал даэдра и имел весьманелицеприятное мнение об их принцах. Попытки Довакина убедить упрямца вобратном были бесполезны: Неласар упрямо приводил пример, связанный как раз с Азурой: та свела с ума мага,попытавшегося изменить её звезду в своих целях. Норд справедливо возразил, что колдун сам был виноват в ситуации. В ответ – замечание о том, что именно богиня Рассвета, убивая разум мага, убивала тем самым его руками множество невинных людей. Каждый, таким образом, остался при своём, и Драконорождённый перешёл отфилософствований к прямому вопросу: где, всё же, искать Звезду? Неласар точно не ответил, лишь упомянул о катакомбах под озером Илиналта. В памяти Клинка Бури сразу же всплыла картина: сломанная башня, выглядывавшая из воды. Поблагодарив колдуна, он, не откладывая ни минуты, устремился на юг Скайрима Медлить было нельзя, ведь опасность таилась буквально в паре десятков метров от его собственного дома. Жены у норда не было, но подвергать опасности усадьбу нисколько не хотелось.

Перехватив по дороге повозку, он уже через несколько часов, чуть ли не загнав лошадей, оказался близ Ривервуда. Оплатив вознице компенсацию за временную конфискацию имущества, Довакин тут же устремилсяк озеру. Оказавшись на берегу, не раздумывая, прыгнул в воду в боевом облачении. Одеяние мага сразу же намокло, а латы потянули ко дну. Но это и было нужно норду, ведь в глубины Илиналты, по рассказам местных, было два выхода. Охраняемый атромантами парадный и некромантами – тайный. Он был расположен взакрытой наглухо затонувшей бойнице. Но сама «дверь» проблем не доставила:достаточно было выломать доски, и без того разбухшие от постоянного контакта с водой. Проникнув внутрь, не теряя времени, он метнул до того заткнутый за пояс кинжал в бежавшего к нему мага. Воспользовавшись замешательством второго, Драконорождённый прочитал заклинание вызова секиры и, ни секунды ни медля,атаковал. Но тут же получил ранение «Ледяной стрелой». Это его замедлило, и оппонент успел отскочить в сторону. К его несчастью, удар Клинка Бури оказался направленным по дуге. Некроманту перерубило ногу, и во второй раз, под аккомпанемент стонов, вторженец не промахнулся по шее своего врага. Но тут же появилась вторая беда: вода ворвалась внутрь и прибывала с огромной скоростью. Повелителю Алдуина, не знавшему заклинаний призыва помощников, пришлось позвать на помощь героя Совнгарда. Хорошо хоть, что в этот раз на помощь пришла Гормлейт Золотая Рукоять, которой не пришлось долго объяснять, что было нужно делать. С виду она была хрупкой девушкой, но той силе, что таилась в её миниатюрных руках, моглип озавидовать многие мужчины. За пару секунд она вместе с Довакином закрыла«дверь» и, вставив в выломанный нордом замок топор, упёрлась в рукоятку всем телом.

- Я не смогу долго держать всю Илиналту! Поторопись!

Коротко кивнув, он помчался дальше. К счастью, ученики таинственного колдуна, бросившего вызов Азуре, даже сильнейшие атроманты, опасности не представляли: так серьёзно их мёртвый учитель напоминало себе из Звезды. Да и Драконорождённый почувствовал этот могильный холод. «Что же это такое? Нужно отнести Неласару и быстро: ни один из даэдрических артефактов не излучал такую энергию».

Обратно он выходил через парадный вход.И лишь захлопывая дверь, сообщил Гормлейт о том, что она может возвращаться в Совнгард. Ворвавшаяся после её ухода вода покончила с убежищем того, кто почти победил в схватке с даэдра.

Истинный же победитель со всей возможнойскоростью устремился в Винтерхолд.

В таверну он буквально влетел: от громогласного «WULD Nah KEST!*»переполошились все её постояльцы. Даже обычно спокойный Неласар выскочил из своей каморки.

- Ну что?

- На этой… вещи…. крови больше, чем на булаве Молага Бала. Чувствуешь запах смерти?

- Да. Стой. Невероятно… Ему всё-таки удалось заточить себя внутрь Звезды. Гений….

- Лирику оставим нашим коллегам, которыесейчас засели в вон той башне. Лучше объясни, что мне с … этим… делать?

- Ох, норды… Что ж вы все нетерпеливые какие, а? Ладно, пошли, посмотрим, что можно сделать. Посиди пока здесь.

Неласар углубился в чтение книг. Довакин, насвистывая «Век притеснений», последовал его примеру. Хотя вступительный экзамен в Коллегию был сдан давно, ту`умом, начальные заклинания восстановления было просто необходимо выучить: в целях элементарной безопасности. Норд, всё же, хотел стать колдуном, а с атронахами шутки плохи.Спустя пару часов он, наконец, сумел освоить «малый оберег», а ещё через час –«устойчивый оберег».

- Ну, научился применять? –поинтересовался эльф.

- Уф. Да. А у тебя как?

- В общем, я могу восстановить Звезду. К Азуре бежать не придётся, но…

- Что – но?

- Тебе придётся проникнуть туда и изгнать душу бедолаги Мейлина Варена. Вот карта камня. Твоя цель будет прямо на входе. И будь аккуратен,умрёшь там – останешься в Каирне Душ навечно. А теперь приготовься. Будет немного больно.

Вспышка. Перед глазами – картина, достойная кисти величайших художников Тамриэля, сравнимая разве что с Чёрным Пределом или Совнгардом. И мерзкий, противный голос: точь-в-точь Клавикус Вайл во время разговора с Барабасом, причём говорящий интонациями Клинка Дельфины, когда речь заходила о Партурнаксе.

- А вот и ещё одна жертва, доставленная одним из моих верных учеников.

- Не дождётесь. Iiz SLEN NUS!** HaaL HahKUN ENSOSIN***.

Призванная секира с лёгкостью разломила замороженного «Ледяной формой» мага пополам. Схватка была недолгой и жёсткой:Драконорождённый торжествовал.

- Держись, сейчас я тебя вытащу оттуда.

В Клинка Бури едва не попали три огненных шара – показались из-за поворота помощники Варена. Герой еле успел увернуться, и тут же произошла повторная вспышка. Через секунду он снова был в Винтерхолде.

- Живой? Ну и хорошо. Что ж, поздравляю – мы сделали это. Мы победили Азуру!

Победитель Алдуина улыбнулся: первый обман удался.

- По бутылке мёда?

- Одну на двоих. Магам вредно напиваться.

Выпив «согревающее», они разошлись по комнатам.

***

На следующий день, заказав повозку, нордотправился из замёрзшей древней столицы в дождливый Предел, где за каждымкамнем таилось по пять Изгоев. Камень душ у него был. Оставалось найти саму душу.

«Сломанные башни… Мелка. Клянусь первым хмелем, Молагу Балу не повезло. Или наоборот – слишком сильно повезло. Йо-хо,жрец Боэтии, я уже иду!».

Он ехал на повозке, изучая «Захват душ»,подаренный Неласаром в знак дружбы. Каждая строчка штудировалась: в схватке сдаэдра ошибаться было нельзя. При подъезде к обители ворожеи заклинание было,наконец, доведено до совершенства. Расплатившись с извозчиком, Драконорождённыйвошёл в башню. Хозяйка за ней, откровенно говоря, не следила: всюду были трупыИзгоев, напавших на победителя Алдуина при зачистке этой крепости пару недельтому назад. И лишь у дверей последнего зала Северной башни он услышал страннуювозню. Звук разорвавшегося огненного шара подозрения только усилил. Распахнувдверь ногой, он застал престранную картину: ворожея сражалась одновременно сИзгоем-Вересковое сердце и ещё каким-то человеком в одежде служителя принцадаэдра.

«Ах, как интересно. Похоже, цель свою янашёл. Мелка, держись!». Не прошло и полминуты, как на ричмене уже виселопроклятье захвата души. Голова его засветилась слабым фиолетовым излучением.Довакин взял в одну руку чёрный камень душ, а в другую – до того заткнутый запояс орочий кинжал. Одеяние мага позволяло двигаться почти бесшумно.Подкравшись достаточно близко, он метнул оружие. Вересковое сердце упало на пол. Изгой свалился, не успев даже испустить предсмертный вздох. Душа заполнила камень. «Итак, первый опыт удался. Теперь сыграем с Молагом Балом». Тем временем, огненный шар, пущенный ворожеей, оглушил жреца Боэтии.

- Мелка, стой!

- Кричащий? Что тебе здесь нужно?

- Вот этот. – Норд перешёл на шёпот. –Он нужен принцу Боли.

- Высоко стал играть. Ну да ладно,вспоминая твою помощь с Петрой… Забирай его, мне он не нужен.

- Спасибо. До встречи, Мелка.

- До встречи, Кричащий.

Связав жреца и перекинув его черезплечо, Драконорождённый направился в Маркарт.

***

- Стой. Почему он без сознания? – вполнепредсказуемо поинтересовался стражник.

- Я его из лап ворожеи вытащил. Видишь ожоги?

- Вижу. А верёвки на нём почему?

- Он немного не в себе был. Бросился наменя, пришлось связать.

- Ладно, тащи его, куда хочешь.

Довакин за эти несколько часов уже порядком вымотался: не каждый день приходится проходить несколько миль. Дажеидя по холоду Скайрима, он вспотел. Последние шаги в «Доме ужасов» давались с огромным трудом. Наконец, тело было брошено перед алтарём, руки и ноги –развязаны.

- А, смертный. Бери булаву. Сейчас будем наказывать.

Из пола «выросла» клеть. Жрец очнулся моментально.

- Молаг Бал… Вот мы и встретились вновь.Чего же ты хочешь?

- Подчинения, Логрольф, подчинения.

- Я уже выигрывал у тебя.

- Но на этот раз я не один, Логрольф.

- Ты… ты с ним? Что я тебе сделал, фанатик?

- Ты оскорбил меня сейчас, - невозмутимо ответил норд. – Получай за это!

Удар прямо в основание черепа.

- Слишком быстро. Ещё раз.

Вспышка.

- Я не сдамся тебе, Молаг Бал.

- А мне – сдашься, - вновь его прервал холодно-спокойный голос победителя Алдуина.

Удар по ноге. По руке. По позвоночнику. По печени. По почкам. По лёгким.

- Стой! Молаг Бал, твоя взяла.

Выпады прекратились.

- Итак, ты готов подчиниться мне,Логрольф?

- Да.

- Ну вот и хорошо. Слуга! С него хватит мучений… в этой жизни. Теперь моя очередь.

С левой руки Драконорождённого сорвался «Захват душ». Удар в шею – и душа жертвы уже в Чёрной Звезде.

- Что ж, ты доказал свою преданность.Вспоминай меня, когда эта булава будет забирать кровь моих врагов. А теперь – прощай. Мне нужно забрать кое-чью душу.

- Благодарю за подарок, мой повелитель.

Избавившись от ощущения чьего-то присутствия в голове, Драконорождённый выдохнул и засмеялся.

- Идиот. Душа-то у меня, хо-хо! Ладно,обманывать, кажется, я научился. Пора к учителю. Клавикус Вайл, я уже иду!

И, насвистывая «Век притеснений»,направился в конюшни Маркарта: путь до святилища принца даэдра сделок предстоял долгий, и преодолевать его лучше было на повозке, нежели пешком.

***

В пещере его уже ждал Барбас.

- Избранный, тебя ждут.

- Ждут? Кроме твоего хозяина, там что,ещё кто-то?

- Схватываешь на лету. Гав. Там целое собрание.

- Что случилось?

- Гав! Беги быстрее, дело не терпит отлагательств.

Больше они не говорили – только бежали во всю прыть. Пещера Хеймара и трупы вампиров проносились перед глазами. Темп сбавили лишь в последнем зале, перед статуей принца даэдра, и то – Довакин перепрыгнул через ограду, приземлившись на землю после падения с высоту четырёхметров. Барбас же через несколько секунд уже мерным шагом спустился к нему.

- Гав. К статуе идём. Так, хорошо.Теперь положи сюда булаву Молага Бала и Звезду. Отлично. Клавикус, Хермеус,Сангвин! Избранный пришёл.

- А, ну вот и ты. Видим, что научился заключать выгодные сделки.

- Видим, что сделал шаг в познании Неизведанного.

- Видим, что научился срывать плоды удовольствия с Древа Жизни.

- Видим, что обманываешь во благо – не только себя, но и других.

- Видим, что твоё знание приносит благо миру.

- Видим, что удовольствие твоё ведёт к Мировому Пиру.

Воздух начал трястись. Три голоса заговорили вместе. Огромный дремора, пёс-гигант и отвратительная бездна встали в ряд. Засверкали над их головами призрачные символы. Роза Сангвина, Топор и Маска Клавикуса Вайла, Огма Инфиниум Хермеуса Моры.

- Властью, данной нам Касанием Ану и Падомая, мы, принцы даэдра сделок, знаний и наслаждения, избираем тебя несущим нашим идеи в мир Тамриэля. И да падут перед твоим мечом твои и наши враги, и да будь ты, Последний Драконорождённый, отныне именуем не иначе, как Вазаардрун****.Слуга, Несущий Истину. Да пребудут отныне наши силы с тобой!

Воплощения Моры и Сангвина, орудия всех даэдра исчезли. Перед Довакином остался лишь Барбас.

- Ты справился с нашим первым заданием.Артефакты обманутых оставь себе, нам они не нужны.

- Я свободен?

- Гав! Твоя миссия не закончена.Следующее задание ждёт тебя в Коллегии Винтерхолда. Направляйся туда.

- Но как я пойму, что за задание мне вручено? И как пойму, что я его выполнил?

- Ты научился подчиняться своей судьбе, научился властвовать над ней. Теперь же – катись по её течению, но не сворачивай с одного пути. Иди, Вазаардрун, и исполни волю наших хозяев.

__________________________________________________________________________________________________________________________________

* Дословно с драконьего: Вихрь, Ярость, Шторм. Крик «Стремительный рывок».

** Дословно с драконьего: Лёд, Плоть, Статуя. Крик «Ледяная форма».

***Дословно с драконьего: Рука, Топор, Заколдовывать. Заклинание «Призванная секира», произнесённое на драконьем языке. Не является Криком.

****Драконий: VahZahaaRDRUN.Дословно: Говорить, Служитель, (при)Нести. Фактический перевод(Слуга, Несущий Истину) дан принцами даэдра.

@темы: фанфик, The Elder Scrolls V:Skyrim, Вазаардрун, Довакин(Норд)

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Острова Сварога. Глава I - Кризис жанра.

- Перси, подъём!
Сладкую пелену сна прорезал голос Хирона. Джексон медленно, нехотя открыл глаза. В доме было темно.
Ночь? Он что, свихнулся? Какого лешего кентавру вздумалось поднимать полубога так рано?
- Хирон, что произошло?
- Дельфийский Оракул готова изречь пророчество.
- Я думал, что связанные со мной пророчества закончились, - натягивая джинсы, произнёс сын Посейдона.
- Мы тоже так думали. Но, видимо, боги решили иначе. Быстрее, Джексон, дело не терпит отлагательств! Тебе ещё к сегодняшнему соревнованию готовиться.
***
Ноги подкашивались. Перси хорошо помнил предыдущий визит на второй этаж домика Наставников. Голос Оракула – неживой, глубокий, пронзающий до костей, доносящийся будто из загробного мира. Сама Оракул – скелет, лишённый плоти, одетый в изорванные лоскуты. Ярко-голубые, безжизненные, мёртвые глаза. Могильный холод в маленькой каморке, больше напоминающей чердак. Паутина. Она была везде. Мешалась двигаться, лезла в рот, уши, нос. Но, что странно – ни одного паука, даже ни одной мухи, запутавшейся в сетях смерти. Казалось, сама жизнь покинула это место. Запах ветхости и старости сдавливал лёгкие, не давая спокойно вздохнуть.
И вот теперь ему предстоит пережить всё это снова. Джексон переводит дыхание. Глубоко вдыхает и трясущимися руками открывает дверь. Как и тогда, в нос бьёт этот запах древности. Выдох. На следующем вдохе полубогу становится тяжело дышать. Сердце бешено стучит. Он поворачивается назад. Ртом, как рыба, оказавшаяся на суше, заглатывает воздух. Разворачивается и, закрывая дверь, делает шаг навстречу своей судьбе. Шаг лицом к Дельфийскому Оракулу. Дышать становится ещё тяжелее. Медленно он приближается к каменному трону. Предсказатель ещё не ожила, её скелет безжизненно откинулся на спинку.
Вдруг в пустых глазницах загорелся знакомый голубой огонь. Зашевелились одежды, выровнялась осанка. Лёгкий ветерок пролетел по помещению. Перси невольно отшатнулся. По спине пробежали мурашки, которые лишь усилились, когда пророк начала говорить.
- Перси Джексон!
В мыслях пронеслось: «Снова началось. И что же боги мне уготовили на этот раз?». Сын владыки морей даже немного приуныл. Не успел он толком отойти от похода на остров Полифема, как его тут же отправляют в новый бой.
Отправляют? Или же он сам этого хочет? Хочет доказать, что он действительно на что-то способен. Что он не просто дислексик, которому благодаря происхождению и удачному стечению обстоятельств удалось спасти мир. Вот только он сам это давно уже понял. И Аннабет поняла. И Хирон, и мистер Ди поняли. И большая часть лагеря поняла. Кому же он тогда доказывает это? Ради кого готов броситься в бой?
Из раздумий полубога вырвал металлический голос Дельфийского Оракула. Он, казалось, принадлежал не человеку, а существу какой-то иноземной цивилизации. Но прорицатель была человеком. Когда-то. А теперь это не более, чем скелет. Скелет, в чьих руках – судьба огромного количества людей. А конкретно сейчас – судьба Перси Джексона. Что же она ему уготовила?
- Полукровка старейших богов на свете-
Он доживет до шестнадцатилетья...
Мир погрузится в сон, будто пьяный,
Душу героя возьмет клинок окаянный.
И ждет его конец, когда он сделает выбор,
Спасая Олимп или обрекая на гибель.

Пустыня ждёт тебя, дитя Воды.
Но там же ждёт тебя дитя Войны.
Тот, кто для одной лишь не чужой.
Поведёт тебя в бой за собой.

Глазницы вновь опустели. Тело откинулось на спинку трона, руки безжизненно обвисли. Одежды прекратили развеваться. Прорицатель своё слово сказала.
А Джексон ещё минуту недвижимо стоял, словно забыв, что он ещё может дышать. Наконец, шумно выдохнул, развернулся и направился прочь из комнаты. Лишь выйдя на лестницу и вдохнув свежего воздуха, он медленно начал приходить в себя. Дыхание резко участилось, сердце сильно забилось. Голова закружилась. Виски сдавило так, будто их зажало в тиски.
Путая ступеньки, пару раз чуть не свалившись, Перси медленно спустился по лестнице. Спустившись, сел на пол и обхватил голову руками. Боль была вызвана как волнением, так и вполне естественными усталостью и желанием спать. Погружённый в себя, он даже не услышал цоканья копыт Хирона.
- Что она сказала?
- Десять веков будет крепость стоять,
Раз… хоть твою рать, - перемешивая пророчество, знакомое ему по одной из компьютерных игр и «Письмо запорожских казаков турецкому султану», буркнул полубог.
- Следи за языком, Перси. Я всё понимаю, но перегибать палку не надо. Давай уже, соберись. Мне тоже не хочется впутывать тебя в очередную историю.
Джексон процитировал Оракула. Кентавр, подумав немного, ответил:
- Всё неопределённо. Похоже, она снова решила говорить загадками. И снова спасение Олимпа, и снова дитя Большой Тройки. И снова ближе всех к роковому рубежу ты. Теперь она ещё и конкретизировала: «дитя Воды». Не к добру всё это, Джексон. Будь моя воля, я бы на твоём месте сегодня проиграл соревнования. Но… знаешь, выбрав дорогу, чтобы уйти от Судьбы, мы именно там её и встречаем. Ты можешь прислушаться ко мне, но лучше – мой тебе совет – прислушайся к своему сердцу. Только оно скажет тебе, как лучше следует поступить.
- Моё сердце говорит мне, что я должен сегодня выиграть. Но, сдаётся мне, что я сегодня не высплюсь и проиграю.
- Ты сам ткач своей судьбы. Иди, выспись пока.
Подумав, что совет выспаться был, пожалуй, самым дельным за весь их разговор, Джексон взглянул на часы. Было пять утра, а значит, у него оставалось целых сто двадцать минут, чтобы завершить своё погружение в царство Гипноса.
***
Заснуть, впрочем, ему так и не удалось. Поэтому, когда на удивление трезвый и от того вставший рано Дионис протрубил в рог сбора, Перси, уже одетый, вскочил с аккуратно заправленной постели и лёгким бегом направился на арену.
Из едва ли не всех домиков доносились недовольные возгласы о том, как тяжело раннее пробуждение. Лишь три жилища выделялись на этом фоне. Первым был домик Посейдона, совершенно запустелый: Тайсон покинул его на ночь – поговорить с отцом о новом испытании, которое преподнесли им Боги Севера. Почему-то решил не возвращаться. Видимо, разговор затянулся.
Вторым был почти такой же пустой после ухода Люка Кастеллана домик Гермеса. Единственным его обитателем остался Крис Родригез. А коли уж он был один, то совершенно спокойно мог разложить необходимые вещи в нужном ему порядке хоть по всему дому. И если из жилища детей бога торговли доставались хоть какие-то слова ругани, то только потому, что ребёнок покровителя авантюристов спросонья споткнулся о какой-нибудь порог.
Третьим был домик Ареса. Железная дисциплина, характерная для всех детей бога стихийной войны, давала о себе знать. Всё делалось на редкость организованно, вплоть до порядка принятия душа и времени нахождения в нём. Правда, сегодня голос командующей Джексон узнал с трудом: то была Силена Богард, младшая сестра его вечной соперницы. Удивлённый, Перси даже не постеснялся заглянуть в окна. Странно, но Ла Ру нигде не было. Стоп. К чему вообще ему об этом думать? Почему он вдруг заволновался о судьбе своего главного – после отправившегося на тот свет Люка – врага?
Задумавшись над этим вопросом, полубог не заметил, как пробежал сквозь весь лагерь и оказался у ворот арены. На солнечно-лунных часах, повешенных над входом, было пятнадцать минут восьмого. До начала соревнований оставалось ровно сорок пять минут – вполне достаточно, чтобы преодолеть заключительные пятьдесят метров дистанции шагом, на который Джексон и перешёл.
И каково же было его удивление, когда он увидел уже стоящую на отметке общего старта Клариссу.
- А, Рыбьи Мозги. Не забыл, что я вчера тебе сказала?
- О да, вчерашняя ночь не забудется до конца моих дней, Железная Леди. Я даже заснуть не смог от восторга, - то ли с гримасой, то ли с улыбкой на лице ответил полубог. Он прекрасно понимал, что ему не избежать удара. Но девушка лишь грозно посмотрела на него. Замораживающим, холодным голосом произнесла:
- Думаю, это не последняя ночь, которую ты запомнишь на всю свою жизнь. Если выиграешь - я покажу тебе, что значит «не выспался».
- Искренно надеюсь.
- Закончили спор! – послышался сзади голос Диониса. Наказание бога виноделия за любовь к той же нимфе, которую любил Зевс, всё ещё продолжалось. От того, видимо, он и был таким раздражённым. Соперники решили с ним не спорить и благоразумно разошлись по разным углам стартовой площадки.
***
Джексон стоял, обнимая Аннабет. Шептал на ухо: «У тебя всё получится. Если ты захочешь, то победишь сегодня. Если даже и не победишь, то всё будет хорошо. Всё будет хорошо, родная. Я не пропаду, не переживай». Рядом с ними стоял Гровер Андервуд, подбадривавший полубогов.
Вскоре к неразлучной троице присоединился и Тайсон, вернувшийся с ночной прогулки счастливым и выспавшимся. Первым его поприветствовал Джексон.
- Доброе утро, брат. Как там отец?
- Подписывает договор о ненападении с Океаном, отстраивает новый корпус дворца. Весь в работе.
- А о маме что-нибудь говорил?
- Говорил, что скучает, но вернуться не может.
- Хорошо, что помнит. А о нас с тобой что-нибудь?..
- Сказал, что поможет по мере сил.
- И на том спасибо.
Беседу братьев прервал голос Хирона:
- Полубоги и полубогини! Кровь олимпийцев! Настала пора выявить лучших из лучших! Парни – направо, девушки – налево. Первое состязание – бег на четыре километра. Прошу всех занять свои места.
Двести человек поделились на две группы. Ла Ру в последний раз взглянула в сторону, куда удалялись соперники поневоле – Перси Джексон и Крис Родригез. И, к своему удивлению, поймала ответный взгляд как своего парня, так и своего визави. Впрочем, обернувшись, она немного успокоилась: позади неё шла дочь Афины. Позади. А дитя Посейдона смотрел на неё в упор. Что же с ним происходит?
Сыновья бога торговли и бога морей шли чуть ли не плечом к плечу. Они практически не смотрели друг на друга. Лишь дойдя до стартовой отметки, староста домика Гермеса бросил:
- Лучше проиграй. Меня она убьёт в любом случае, а ты ещё можешь спастись.
- Спасаться от неё нужно тебе. Ты же её парень, а не я.
- Я? Спасаться? От любви не спасаются, Перси, а если спасаются – то в гробу.
Хирон ударил в гонг. Полубоги рванули с места. Джексон, казалось, даже не напрягался, со старта оторвавшись от основной массы бегущих. С ним резко контрастировал Родригез, чьи мускулы, казалось, стали механическими, а организм заработал, как машина. Ровное, частое дыхание раздавалось над ухом сына Посейдона.
В пелотоне, тем временем, явных лидеров не наблюдалось. Разве что сатиры за счёт своих копыт вырвались чуть-чуть вперёд, да Тайсон, будучи сложенным очень крепко даже для полубога, бежал посреди них.
У девушек ситуация была куда интереснее с соревновательной точки зрения. Впереди держались сразу четыре девушки. Кларисса Ла Ру, Аннабет Чейз, Силена Богард и Талия Грейс. Причём если староста домика Ареса и единственная в лагере дочь Зевса были сосредоточены исключительно на соревновании, то старосте домика Афины приходилось биться против ещё и младшей дочери бога войны, которая постоянно мешала ей, замедляя ход. И даже несмотря на это, подруга Перси уверенно держалась на втором месте.
Пелотон же, казалось, был совершенно не заинтересован в поездке на Север. Лишь недавно прибывшая дриада Можжевелка оторвалась от большинства преследовательниц, но из-за не такой уж большой приспособленности ступней к хождению по земле уступала четвёрке лидеров.
Километр за километром дистанция уменьшалась. Нос к носу держались Крис и Перси. Но вот вдали показался океан… и Дионис, стоящий на его берегу. Увидев приближение лидеров, он взял в руки рупор:
- Ваша задача – доплыть до острова с маяком. Дистанция – пятьсот метров. Вход в воду – прыжком.
«Рыбкой» соперники спрыгнули с небольшого обрыва. И вновь – плечом к плечу. Но Родригез медленно уставал. Джексон про себя отметил это, но решил лишь подзадорить сына Гермеса, поплыв кроссом на полной своей скорости. К его удивлению, визави не отстал, наоборот – прибавил, и даже ухитрился на пару секунд вырваться вперёд. Долго, впрочем, держаться не смог: то ли решил сэкономить силы, то ли их больше и не осталось. К его счастью, пролив был небольшой, и земля уже была недалеко. Поднажав, он ухитрился перейти на следующий этап практически одновременно с соперником. Из динамиков зазвучал совершенно незнакомый голос:
- Метание диска…
Тем временем, в воду входили сатиры, а меж них – Тайсон. Молодой циклоп улыбнулся. Настал его час. Но также необходимо было помочь другу и хранителю брата – Гроверу. Сатир даже мекнул от удивления, когда оказался на плечах у могучего сына Посейдона. На огромной скорости они резко оторвались от пелотона.
Тем временем, с другой стороны пролива , борясь со стихией и с соперницами, к острову подплывали четыре девушки. На небольшом отставании шла дриада.
Аннабет, едва прослушав запись вводной лекции к метанию диска, сразу же занялась самим снарядом. Целью было метнуть его на дистанцию не меньше, чем в семьдесят метров. Девушка долго примерялась, впрочем, в итоге бросила успешно: диск перелетел через отметку практически на метр. Но через два метра уже лежал диск старшей дочери Ареса. Младшей повезло меньше: она, державшая Чейз всю предыдущую дистанцию, отстала от соперниц, уже по горам поднимавшимся на маяк, на одну попытку. Дочь Афины, хоть и отстававшая от Клариссы, вздохнула с облегчением: теперь ей хоть мешать не будут.
У маяка их уже ждал Хирон.
- Итак, девушки, метание копья. Сто метров. Отметка обозначена буйками. У вас пять попыток. Первый снаряд!
Тем временем, на другой стороне, ведомые неизвестным голосом, завершали этап Крис Родригез и Перси Джексон. Копья синхронно упали в воду на отметке в 105 м. Послышался странный звук. И следом зазвучали динамики:
- Войдите в порталы. Вас ждёт последнее испытание.
***
Переместило их в зал для тренировок по рукопашному бою. Здесь уже ждал Дионис.
- Как вы уже догадались, вы должны были пройти через Древнюю Олимпиаду. И теперь вас ждёт последняя схватка. Вы уже не опуститесь ниже второго места, но вам предстоит узнать, кто же из вас действительно достоин стать первым. Схватка один на один. Чтобы уравнять ваши шансы, системой боя я выбираю тхэквондо. Три боя, по итогам выявится сильнейший. На старт!
Они встали лицом к лицу.
- Джексон, не делай этого.
- Ты слишком устал. Может, пора отдохнуть, Крис?
И следом Перси осуществил выпад рукой, с трудом отражённый соперником. Ещё один. Родригез отступал. Но вдруг Джексон нанёс совершенно необдуманный удар ногой. Этим шансом сын бога торговли не мог не воспользоваться: схватил за стопу и резко рванул на себя. Дитя воды упал на землю. Староста домика Гермеса буквально рухнул следом, захватывая руку соперника и заламывая её. Сделав несколько неудачных попыток высвободиться, сын Посейдона хлопнул ладонью по татами, признавая своё поражение.
- Ноль-один. Второй раунд!
И снова – выпад за выпадом. Перси уверенно теснил своего соперника, но после любой попытки со стороны того сделать захват резко отступал. Две минуты прошло в такой «странной войне». Наконец, Крис стал качаться. Почувствовав его слабость, Джексон провёл четыре тройных выпада ногами подряд, а следом – захватил руку Родригеза, притянул сына Гермеса к себе, провёл подсечку и со всей силы швырнул визави на землю. Стукнувшись головой о жёсткий ковёр, и без того усталый дитя покровителя авантюристов от переутомления и от сильного удара потерял сознание.
Мистер Ди начал отсчёт:
- Раз, два, три, четыре, пять…
Перси взглянул на соперника. Глаза того были закрыты, а сам Крис лежал недвижимо. Пыл схватки мгновенно спал. Сын Посейдона сел на корточки, пощупал пульс. Сердцебиение ощущалось. Взгляд полубога упал на пузырёк с нашатырным спиртом.
- …Шесть, семь, восемь, девять, десять. Нокаут! Один-два, досрочно. Перси, поздравляю.
Но Джексон уже не слушал: он уже пытался привести соперника в чувство то нашатырём, то водой из бутылки с вином, стоявшей рядом.
- Ну же, очнись!
Наконец, Крис закашлялся и сел.
- Что… что со мной было? Я проиграл?
- Увы.
- Мои соболезнования, Джексон.
- Благодарю, Родригез. Тебе помочь дойти?
- Спасибо, конечно, но я вроде ещё в состоянии идти сам.
Поднявшись, сын Гермеса пошатнулся и едва не упал снова. Лишь вовремя протянутая рука соперника помогла ему не упасть.
- Нет, не в состоянии. Давай помогу.
- Надеюсь, Кларисса этого не заметит, - опираясь на плечи Джексона, он вместе с теперь уже бывшим соперником медленно направился на арену. На выходе они услышали голоса Клариссы и Аннабет. Переглянувшись, парни синхронно произнесли:
- Сейчас прольётся чья-то кровь…
***
- Итак, лучшие из лучших. Первое место в мужском зачёте – Перси Джексон, второе – Крис Родригез, третье – Тайсон Джексон, четвёртое – Гровер Андервуд. Победители, прошу на пьедестал!
- Она убьёт нас, - сдавленно вздохнул Крис.
- Прорвёмся. Не в первый раз, в конце концов, - ответил ему Перси.
- Первое место в женском зачёте – Кларисса Ла Ру, второе – Аннабет Чейз, третье – Силена Богард, четвёртое – Талия Грейс, пятое – Можжевелка. Прошу на пьедестал.
Лица старшей дочери Афины и старшей дочери Ареса были расцарапаны, одежда в некоторых местах – разорвана, настолько тяжёлой и долгой была схватка между ними. Проводилось четыре дополнительных боя. Из всех семи шесть закончились ничьёй, лишь в последнем Кларисса взяла верх.
***
Победа Ла Ру вынесла приговор Родригезу. Если Джексон, захватив с собой Тайсона, Гровера и Аннабет, сразу же ушёл в свой домик, где в компании друзей мог чувствовать себя в относительной безопасности, то Крис так сделать не мог.
Как только Хирон с Дионисом распустили всех на подготовку к завтрашнему отбытию, он сошёл с пьедестала и направился в небольшую рощицу. Шёл, не разбирая дороги. Мыслей не было: одно лишь разочарование. Прежде всего – в себе. Он подвёл Клариссу, подвёл ту, ради которой жил. Подвёл уже в который раз подряд. Если она собиралась его убить, то была абсолютно права. Он был виноват перед ней во всём.
Сзади послышался голос:
- Стой!
Он хотел было остановиться, но ноги не слушались, а всё продолжали двигаться, подкашиваясь на каждом шагу. Удар по коленке ногой. Толчок в спину. Он упал на землю. Почувствовал чьи-то колени на своей спине. Град ударов. Нещадно била Ла Ру по плечам, по лопаткам, по голове. Он мог лишь закрыть затылок и темечко – случайный удар мог сразу убить его, а такого конца не хотелось. Он просто не считал себя достойным такового.
Вдруг боль прекратилась. Его перевернули на спину.
- Убей меня, если хочешь. Я во всём виноват перед тобой, - обречённым голосом произнёс Родригез.
Пощёчина.
- Заткнись, - холодный, но, вместе с тем, дрожащий голос воительницы. – Никогда больше не проси меня убить тебя, понял? Никогда! Иначе я окончательно разочаруюсь в тебе. И тогда – точно убью. Понял меня?
- Понял.
- Иди, готовься.
- А ты?
Ответа не последовало. Резко встав и развернувшись, Кларисса молча ушла. Крис же, медленно поднявшись, понуро направился к своему домику. «Кризис жанра» вошёл в окончательную стадию.

@музыка: Ногу Свело! - Я не последний герой

@темы: Перси Джексон

---

Острова Сварога

Название: Острова Сварога
Автор:  Djulian-of-Amberus
Фэндом: Рик Риордан "Перси Джексон", Перси Джексон и Море Чудовищ
Жанр: гет
Размер: мини(2237 слов), планируется макси
Рейтинг: PG-13
Персонажи: Крис Родригез, Перси Джексон, Люк Кастеллан, Кларисса Ла Ру, Аннабет Чейз, Талия Грейс, Гровер Андервуд, Брэнда Силлен, Тайсон, Можжевелка, Хирон, Дионис, оригинальные.
Предупреждения: нет
От автора: Ну вот, медленно дошёл я и до этого фэндома. С момента просмотра "Перси Джексона и Моря Чудовищ" меня не покидала мысль о том, что многое осталось не раскрыто. И сейчас представляю вам, уважаемые читатели, свой вариант развития событий пост-канона "Моря Чудовищ".

Идёшь к женщине – бери с собой плётку
Ф. Ницше, «Так говорил Заратустра»

Пролог.
Портал «Олимп[Земля]», Ясуна.
- Вы вообще понимаете, что вы предлагаете?
- Вполне. Более того, мы даже знаем, кому мы это предлагаем. Если бы мы хотели раздавать «ген патриарха» кому попало, мы бы уже давно это сделали.
- А где гарантия, что в вашем соревновании не победит…?
- Нет. Не победит. Мы прекрасно изучили досье всех ваших полукровок. Тот, о ком вы говорите – хитрец и мятежник, но не специалист по выживанию. Иначе бы Абу-Цзы не пришлось вытаскивать его душонку прямо из Иэндзизийских врат душ.
- Ну что ж, но, если что-то случится…
- Там будут наши… люди.
- У нас есть основание им доверять?
- Да. Я думаю, вам знакомы имена Роксаны Шуйской и Джулиана Эренбурга?
- Слышал о них. Сколько им сейчас, говорите?
Фолл Диа взглянул на часы. На них было семь часов вечера.
- Тридцать. Ровно тридцать лет.
- Что ж, ладно. По рукам. Когда и куда их переправить?
- Четыре юноши, пять девушек. Через две недели в Форт-Драм. Всё дальнейшее берём на себя.
- А…?
- Ваш злодей сейчас у нас, не волнуйтесь. И да, мы не безмозглые, мы не посадим его в один самолёт с остальными. Это будет… сюрприз.
- Надеюсь, удачный. Что ж, прощайте.
- Прощайте.
Дионис скрылся в портале. Старший сын Сварога довольно ухмыльнулся.
- И они ещё говорят, что мы тупые. Хотя это они позволяют нам ставить эксперименты на своих детях, а не мы. Джулиан, Роксана! Идите сюда. У меня к вам особое поручение…
Лагерь Полукровок, Земля
- Хирон, мистер Ди произошло?
На трибунах арены лагеря собрались все смертные дети богов Греции за исключением, разве что, отошедших в Олимпийский сонм Геракла, Персея и других. Атмосфера была противоречивая: часть обитателей «Смешанной крови» радовалась удачному окончанию похода Клариссы Ла Ру за Золотым Руном и воскрешению дочери Зевса Талии Грейс, часть была обеспокоена внезапным объявлением о сборе.
Главу домика Ареса в амфитеатр принесли чуть ли не на руках: ещё бы – она ведь недавно спасла Лагерь. Всю дорогу её сопровождали две пары внимательных глаз. Её парень – Крис Родригез и её соперник – Перси Джексон. Сын Гермеса был у девушки в опале с тех пор, как выступил на стороне Люка Кастеллана в походе на остров Полифема, и посему был вынужден устало плестись где-то позади радостной толпы: не дай Зевс, чтобы взгляд столь дорогих глаз упал на него – иначе вечер будет безнадёжно испорчен. Хорошо, если руганью и давно уже ставшими привычными выяснениями отношений. Если же настроение у дочери Ареса и без вида сына бога торговли было плохим, то схватки на мечах и последующего избиения кулаками было просто не избежать. Но Крис не жаловался: всё же, он любил Ла Ру и в глубине души надеялся на окончательное прощение. Пусть ругается, пусть бьёт: главное, что не игнорирует. Время пройдёт, всё забудется. Она помнила о нём. Большего Родригез не требовал.
Сына Посейдона же заботил совершенно другой вопрос: почему он так просто отдал право первенства, право победителя в походе, почему уступил Клариссе без схватки, без даже шуточного боя, а просто сказал: «Это твой поход». Она же даже отпираться не стала, только спросила: «Почему?». Но взгляд… Тот её взгляд он запомнил надолго. Поражённо-удивлённый взор голубых глаз, словно шепчущий: «Зачем ты это делаешь?». Вспоминался и её триумф в лагере. Когда он безмолвно сидел рядом с деревом, думая о жертве Талии, а рядом – на руках, естественно, - проносили победительницу. Он поднял глаза. Улыбка, уважительный, благодарный взгляд. Такого Джексон от неё не получал никогда – куда привычней были удары, подзатыльники… А то и вовсе – головой в унитаз. И вдруг – такое отношение. Разъярённая львица на соревнованиях, она превратилась в пантеру с холодным взором. Постоянные подколки всё так же доносились в его адрес, но чаще, встречаясь с Перси в столовой или ещё где-то, Ла Ру холодно молчала, словно не видела. Это было как минимум странно. Что же произошло?..
Этим вопросом задавался не только он. Соперница, порой ловя на себе взгляд Джексона, не понимала, почему он смотрит на неё, а не на Аннабет, свою лучшую подругу. Почему сине-зелёные глаза устремлены на ту, что является его извечным врагом, что ненавидит его всей душой? Почему он с такой лёгкостью отдал ей победу, за которую цеплялся зубами? Почему уступил триумф, который заслужил по праву, за который чуть было не погиб? Это была загадка для всех. Такая же загадка, как и причина, по которой их всех собрали в амфитеатре. Раздавшийся в тишине голос Перси лишь выразил общее мнение, зависшее в воздухе.
- Боги Севера случились. Русские предлагают нам сыграть в игру на их территории. Приз более полезен, чем погружение в воды Стикса, но что именно, сказать мы вам не можем: с нас взяли клятву водами всех подземных рек. Со всех.
Что же до того, кто будет участвовать… Вы все уже лучшие. Но в России вас будут ждать такие испытания, что сама глотка Харибды покажется райским уголком. Поэтому нам нужны лучшие из лучших. Четыре полубога и пять полубогинь.
- Мистер Ди, что за неравноправие полов?
- Таково условие игры, и мы вынуждены с ним смириться. Поэтому завтра вас будут ждать все испытания, которые вы уже прошли за время вашего нахождения в лагере, и те, через которые вам предстояло пройти только через несколько лет. Это будет самый тяжёлый день за всю вашу жизнь в лагере. Будет больно и тяжело, но приз стоит того. Ах да, чуть не забыл: юноши соревнуются с юношами, девушки – с девушками. По окончании соревнования будет сформировано четыре пары и одна девушка останется одна.
- И что же будет с ней?
- Клятва подземными водами нерушима. Сказать могу только, что проживать вы будете парами, согласно занятым местам. Первый – с первым, и так далее. Место девушки, которая останется без пары, не разглашается.
- Какие молодцы эти русские, а? Мы едем непонятно куда, непонятно зачем, и кто-то из нас ещё окажется лишним! Гении, просто гении!
- Ладно, закончили препираться. Расходитесь по домам.
Молчание, до того нарушаемое лишь вопросами Перси Джексона и разъяснениями мистера Ди, в мгновение превратилось в настоящую бурю, в которой смешались и негодование, и предвкушение, и радость.
***
Сын Посейдона едва успел выйти за территорию арены, как его тут же кто-то дёрнул за руку и уволок в сторону от основного потока. Этим «кем-то» оказалась вечная соперница.
- Что за чёрт, Ла Ру?
- Джексон, только попробуй завтра выиграть, - Кларисса зашипела, словно кобра.
- Или что?
- Ты не выживешь. Не знаю, что там придумали русские, но я тебе обещаю такое, что проход сквозь Тартар покажется тебе утренней пробежкой!
- Слушай, Кларисса, а может, лучше ты уступишь?
Удар в плечо.
- Нет, правда! У тебя хоть достойная соперница есть - Аннабет. А у меня – нет. Не твой же Крис, в конце концов. И, в конце концов, я не хочу доверять первое место брату Люка и предателю, пусть и выбранному тобой.
Перси едва успел поставить блок на прямой выпад рукой по челюсти, но его тут же ударили ногой в живот. Сын Посейдона согнулся. Кларисса, не останавливаясь, толкнула его на землю с такой силой, что, упав, он ещё несколько раз перекувыркнулся. Сумев, наконец, остановиться, полубог распластался на спине. Попытавшись подняться, наткнулся на сопротивление: коленка Ла Ру прижала его к земле. Воительница нагнулась, приблизившись к лицу Джексона на непозволительно близкое расстояние. Разъярённый шёпот:
- Предупредила в последний раз, Рыбьи Мозги.
- Обожаю тебя такой. – Он, даже несмотря на боль, улыбался прямо ей в лицо. - Убери коленку, мне ещё готовиться к завтрашней победе.
Казалось, ему было не избежать нового потока ударов. Но девушка словно опешила, ослабила давление на грудь. Перси напрягся и сбросил её с себя. Кларисса перекувыркнулась и встала прямо напротив него. Голубые и сине-зелёные пары глаз встретились взглядом и замерли. Молча стояли соперники, сверля друг друга взором. Синхронно развернулись и разошлись по домикам, не проронив ни единого слова.
***
Сына Посейдона в его жилище уже ждала подруга.
- Перси, что произошло?
- Ничего.
- Я убью её.
- Не стоит.
- Нет, стоит. Слишком долго она пользовалась твоим благородством.
- Не смей ввязываться, Аннабет. Я знаю, как лучше ей отомстить.
- Я не уступлю ей завтра.
- О Зевс, какие же вы обе упрямые! Аннабет, ну ты хоть… Ты же дочь богини мудрости! Как ты не понимаешь, что хуже наказания для неё, чем жить со мной, нет!
- А для меня нет хуже наказания, чем жить без тебя, дурак! – вскрик, в котором послышались слёзы.
- Аннабет, только не сердись, прошу.
Перси обнял девушку. Чейз, тихонько всхлипывая, приникла к его груди. Парень нежно гладил её по голове, успокаивающе шепча слова, понятные лишь им обоим. На девушку нахлынуло море эмоций. Такое же, каким и был для неё Джексон. Волны, лечившие от самой страшной, самой сильной боли: боли потери и предательства близкого человека. Волны, подхватывавшие и поднимавшие на берег за секунду до того, как она уже была готова разбиться о прибрежные скалы. Волны, которые бились о любые утёсы, спасая её. Волны, которые могли разрушить любую крепость, кроме одной: дочери Ареса. Аннабет, при всей её мудрости, не могла понять, что заставляло её друга всё время уступать Клариссе Ла Ру? Зачем она ему нужна? Что он к ней испытывал? И почему так стремился к завтрашней победе? На эти вопросы дочь Афины не могла дать ответа. На ночь даже мысли в голову не шли. Она, успокаиваясь, постепенно проваливалась в сладкое небытие Гипноса.
Перси, услышав тихое сопение подруги, поднял её на руки и аккуратно перенёс на свою кровать. Сам же прошёл в гостиную и лёг спать на диване. Завтра он должен был победить. Доказать сопернице, что дважды спасти мир – это не шутка и не случайность, что если у него и рыбьи мозги, то только потому, что он безрассудно бросается в бой.
***
Весь вечер опального Родригеза не покидало чувство, что его будут бить. Может быть, даже ногами. Раздельнополое соревнование на его памяти проводилось только один раз: год тому назад, за несколько дней до прибытия Джексона. С Клариссой сын бога торговли тогда встречался только три месяца: то был период безумной, взаимной страсти, когда даже побои казались слишком сильными ласками. Но мотивирующие пощёчины и угрозы запали Крису в душу надолго: повторения страшно не хотелось. Поэтому, когда дверь отворилась, его рука невольно потянулась к арбалету.
- Только посмей!
По телу пробежала лёгкая дрожь. Когда Кларисса была так взбудоражена, её никто не мог остановить. В голове мелькнуло: «Перси Джексон». Сын Гермеса прекрасно знал, что только дитя Посейдона был способен вызвать у его девушки такой всплеск эмоций. Злость закипела в жилах, кулаки сжались и побелели. Если завтра будет испытание по борьбе, сопернику несдобровать.
Задумавшись, Крис едва успевает встать с кресла и отскочить в сторону. Ла Ру бьёт по спинке. Грохот падения мебели.
- Кларисса! Что ты делаешь?
Ответа нет. Очередной удар, на этот раз – в воздухе. Промазав, девушка падает на кровать. Родригез прыгает следом. Это его единственный шанс остаться сегодня целым и невредимым. Не давая своей подруге опомниться, он захватывает её руки и скрещивает над головой.
- Нет, Крис, что ты делаешь?! Я же только хотела обнять тебя…за шею.
- Узнаю мою любимую.
Парень ослабил хватку. Ла Ру мгновенно высвободилась, села, не проронив ни звука. Сын Гермеса обнял её, прижав к себе, скользнул рукой по спине в успокаивающем жесте. Несмотря на частые ссоры, столь же часто доходившие до драк, он любил её. И даже если в душе и боялся, то уж точно не того, что ему лишний раз ударят по лицу, а того, что она окончательно разочаруется в нём и уйдёт навсегда. Да и отцовская склонность к авантюрам давала о себе знать: казалось, с менее вспыльчивой, менее эмоциональной девушкой он просто заскучал бы и ушёл к другой. Кларисса же постоянно держала его в напряжении, не давая возможности расслабиться и погрузиться в рутину бесконечно-спокойных дней.
Родригез не хотел покидать её даже во время совместного с Кастелланом похода. Надеялся, что она примкнёт к ним, но вдруг понял: Лагерь, в котором и ради которого было одержано столько побед, стал для неё настоящим домом, который она не бросила бы никогда. Её можно было бы убедить только после воскрешения Кроноса, которого Люк планировал сделать своим главным оружием в борьбе против олимпийцев. Увы, само «оружие» такого мнения о себе не разделяло, и первой его жертвой стал как раз брат Криса. Если бы полубог не успел тогда отскочить в сторону, погиб бы и он. Лишь после того, как сын Посейдона поразил титана Анаклузмосом, появилось время задуматься: а прав ли был старший из детей Гермеса, когда затевал всю эту кампанию? Добавила дёгтя и девушка, вполне справедливо прекратившая разговаривать с ним. Ощущение «кризиса жанра» достигло апогея. Картина мира рушилась и переворачивалась с ног на голову.
А тут ещё и Перси подлил масла в огонь, уступив первенство в походе. Уж что-что, а это полубог понять не мог. И хотя он, вне всяких сомнений, был рад за триумф своей девушки, в глубине души проснулась ревность: делать что-то ради соперника может только тот, кто этому сопернику симпатизирует. Слишком сильно симпатизирует. Единственное, что его радовало, так это то, что Кларисса Джексона терпеть не может, и, следовательно, вряд ли ответит на «ухаживания» взаимностью.
И вот тут – такой «подарок» судьбы. Раздельнополое соревнование. На кону – проживание в одном номере. Завтра ему предстоит прыгнуть выше головы. Но будет ли этого достаточно, чтобы прыгнуть выше Джексона?..
- Ты справишься завтра.
- Я так полагаю, у меня нет выбора?
- Правильно полагаешь. Потому что иначе тебе не жить.
- Я постараюсь, – второе слово он произнёс одними губами. – Я выиграю завтра.
- Умница, любимый. Умница. – Короткий поцелуй в губы.
Крис разомкнул объятья. Ла Ру встала. Взглянув на своего избранника в последний раз, вышла из домика. Сын Гермеса же, скинув с себя одежду, лёг. Обычно засыпавший сразу, он около получаса переворачивался с одного бока на другой. Следующий день обещал быть для него одним из самых сложных, если не самым сложным, во всей жизни…

@музыка: Ногу Свело! - Я не последний герой

@темы: Перси Джексон

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Могут же, когда хотят!

Спартак - ЦСКА 3:0. Может, хоть теперь всякие критиканы заткнутся и Карпин сможет выстроить свою команду. Как некогда выстроил её тот же Слуцкий.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Сварог. Цикл "Красное на чёрном"(палеоцен)".Глава 37. "Васьки". Начало

Автор:  Djulian-of-Amberus
Название: Альтернативная эволюция. Сварог.
Период: палеоцен.
Цикл: Красное на чёрном.
Глава: 37. "Васьки". Начало.
Жанр: научная фантастика, джен.
Размер: мини(3289 слов)
Рейтинг: авторский G, по факту - PG-13
Персонажи: разнообразная живность планеты Сварог
Предупреждения: нет.
От автора: уже много выложено фэнтези-такстов, но у фантастики есть ещё одна грань: научная, sciense fiction, sci-fi. Именно с неё я и начинал свой творческий путь, и теперь пришёл черёд показать её своим читателям здесь. Приглашаю к прочтению.
Южноземельский Конфедерат, 62.5 млн лет назад.
Пятьсот тысяч лет спустя ожила и Австралия, и сразу же наполнилась огромным количеством новых форм живых существ. Земли будущего Южноземельского Конфедерата в палеоцене остаются забытым материком, затерянным между Тихим и Индийским океанами. Здесь формируются уникальные формы живых существ, практически не имеющие аналогов во всём остальном мире. Осколки фауны мезозоя сочетаются с новым поколением живых существ. Это уникальное сочетание, да ещё практически лишённое плацентарных млекопитающих, и придаёт уникальность фауне Австралии.
Главный хищник здесь сохранился ещё со времен мелового периода - Австралийский тираннотерий, Tyrannotherium Rex australica, «младший брат» королевского тираннотерия, вымершего во время Великих Меловых Крантов Фауны. Они распространены по всему континенту – от южной оконечности, Тасманийско-Новозеландского полуострова(янт. Taсmanso-Ноvozeлandsko сеmлоstроv) до крайнего севера континента, Сунда-Сахульского перешейка(янт. Sунdso-Saхулso переshєк), соединяющего материк с Азией. Они практически не изменились за эти два миллиона лет, хотя и сделали уклон в пользу водной стихии. Теперь эти существа поджидают неосторожных животных вдоль водоёмов.
Но главный герой этой главы – не они. Это далёкий предок ужасных принц-регентских василисков. Протовасилиск, маленький 70-сантиметровый варан. Он обитает в основном в центре материка, сквозь который проходит Зуа-Кара(янт. Zуа-Kара, «живая вода», огромная река, один из многочисленных остатков некогда величайшей Каракумско-Австралийской речной системы раннего триаса. Здешние лесостепи – идеальное место для маленького, скрытного и неприхотливого существа, вроде нашего главного героя.
В этой главе мы увидим жизнь в центре материка на протяжении одного времени года – жаркого и сухого лета, и поймём, как они выживают в жестоких условиях побережья Зуа-Кары.
Пролог - май.
Как и всякая история, наша не может обойтись без пролога. В данном случае – посмотрим на последний месяц сезона дождей, и как животные готовятся к засухе.
В лесостепи, хотя та и находится в центре материка, к началу кайнозоя ещё выпадает много осадков. Вот и сейчас идёт проливной дождь.
Тем не менее, протовасилисков он не пугает, и главный герой сей истории – назовём его Рентом, рыскает по зарослям ещё не высохшей поймы реки в поисках чьих-нибудь детёнышей или яиц. Больше пищи ему здесь не найти – Австралия, самый мелкий материк, в палеоцене является самым странным – именно здесь обитают одни из самых впечатляющих и необычных существ этого периода.
Волнует ли это Рента – трудно сказать. Его волнует лишь размер. Ведь чем больше существо, тем больше его яйца, больше его детёныши, а самая страшная пропорциональность – чем оно больше, тем меньше у тебя шансов спастись при обнаружении. Но чтобы думать о скрытности, нужно сначала найти то, благодаря чему придётся скрываться, а гнёзд травоядных и хищников вокруг совсем мало.
По крайней мере, он уже битых четыре часа пытался найти хотя бы одно, пусть даже принадлежащее маленькому тиранноорнитиду. Да и самого проастрапорниса можно было бы съесть на обед – хватило бы на неделю, а то и на две – протовасилиски не требовательны к количеству еды, в отличие от теплокровных существ. Помимо этого, они непривередливы в еде – им практически всё равно, кого есть, и какие куски отрывать от туши. Они, как диметродоны Земли, способны переварить 90% составляющих животного. Единственное, что они не переваривают – это экскременты.
Было бы, что переваривать, право слово. Этот день явно не принадлежит к числу удачных для Рента. Двухлетка только что наткнулся на гнездо теропода-проастрапорниса, но вокруг лежали лишь осколки яичной скорлупы. Сама она, судя по всему, была съедена детёнышами или их матерью во избежание прихода хищников. Придётся искать другое. Сезон размножения подходит к концу, и еда всё реже достаётся протовасилискам «малой кровью», а до сезона смертей – конца октября – ещё несколько месяцев, и до того наступит сезон смерти для падальщиков – именно на лето, прохладное лето южного полушария приходится большая часть их смертей.
Рент отходит от гнезда, углубляясь в заросли. И вдруг слышит шаги сзади.
За секунду до того, как почувствовать вес тиранноорнитида на себе, Рент услышал шипение. Инстинктивно отскочив вправо, он спасся – но, тем не менее, когти самки проастрапорниса, оставили на его боку весьма внушительный порез.
Придя в себя, он в свою очередь бросился на теропода. Правда, его удар лапой, на первый взгляд, нанёс оппоненту ещё меньше вреда – лёгкая царапина, хотя хвост и обагрился кровью. При этом самому василиску оцарапали лицо когтями передних лап и вынудили отступить. Самка проастрапорниса перешла в атаку. Здесь нашего героя спасла квадрупедальность – будучи более устойчив на своих четырёх, он сумел сдержать прыжок проастрапорниса и отшвырнуть самку, в полтора раза превосходящую его в длине, на пару метров. Та, зашипев, перешла к более осторожной тактике – выжиданию. Она «кружилась» вокруг Рента, словно выжидая, пока он ошибётся. Но наш протовасилиск, разгадав её манёвр, сделал то, чего самка меньше всего ожидала – отступил, углубляясь в заросли. Она погналась за ним, но тут же получила контр-выпад – ящерица резко рванула вперёд, сшибив самку с ног и нанеся ей достаточно серьёзную рану, разодрав кожу плеча до костей своим когтем.
И кто знает, как бы закончилась эта драма, если бы не старое трухлявое дерево, обрушившееся на наших героев аккурат в момет второго удара Рента. Самке удалось высвободиться и отскочить в сторону, а вот самого протовасилиска прижало…
На своё счастье, он оказался удивительно везуч. Благодаря маленькому – для василисков - росту, ящерица практически целиком уместилась в огромном дупле дерева, и наш герой отделался, помимо лёгкого испуга, травмой левой передней ноги – кости голени были раздроблены – ещё очень долго он не сможет нормально ходить. Теперь вся его жизнь – под угрозой. И как же не вовремя наступает сезон засухи!
Наступила ночь. Протовасилиск ещё не двигается с места – своё временное пристанище он нашёл в трухе, оставшейся от упавшего на него гиганта. Впереди у него ещё три тяжёлых месяца.
Акт первый – июнь.
Июнь – начало сезона смерти для хищников. Впервые за последние полгода небо на короткое время прояснилось. Дожди прекратились, и в центре Австралии началась засуха. Пока, правда, она ещё не столь заметна – в воздухе сохраняется сырость и влажность, трава всё ещё зелёная, даже малейших признаков сухостоя не видно. Сохраняется и облачность – сейчас около трёх четвертей неба заслонено от солнца завесой неспокойной тропосферы. Само же Ра проникало сквозь неё лишь пару раз за день. Пройдёт ещё два месяца, прежде чем из редкого и незаметного гостя оно превратится в беспощадного тирана, захватившего власть на небосводе.
Его воцарение ознаменует собой конец власти воды. Огромная река Зуа-Кара прервёт своё течение в центре континента, на несколько месяцев вся жизнь здесь будет медленно погибать. Под ударом окажутся и травоядные, и хищники – все будут спасаться, как смогут. Но до этого момента ещё нужно суметь дожить, а сама вода – тоже хитрый и безжалостный убийца. Июнь – время, когда она доказывает это. Именно в этом месяце река разливается до максимальных масштабов, в некоторых местах она достигает в ширину нескольких километров. Это – катастрофа для большинства прибрежных жителей. Они в один момент лишаются своего жилища. Их норы, пещерки, и прочие временные укрытия от хищников смыло потоком, или волнами во время боров, речных цунами, нередких в это время на Зуа-Каре, нужное, как говориться, подчеркнуть.
Тем не менее, на Рента это влияние не оказало. Он «казак вольный», норы у него нет с самого рождения, да и быть не может. Чёткого места жительства – и подавно. Он бродит себе по остаткам Каракумско-Австралийской речной системы в поисках пищи, не охраняет, но в то же время и не отбивает ни у кого территорию, периодически сталкиваясь со своими сородичами, ища с ними встречи разве что во время брачного сезона, да и то – только с самками. Главная цель его сейчас – найти еду. И побольше. Он не ел уже с начала мая, и хотя рептилии способны жить без еды по несколько месяцев, а то и целый год, с каждым месяцем его шансы выжить уменьшаются. Слабый василиск – мёртвый василиск. Рент это правило усвоил ещё тогда, когда на его глазах самец проастрапорниса убил ослабшего крупного родственника нашего героя.
Поэтому нужно срочно найти еду. Кости ноги уже почти срослись, а посему – можно переходить к активным поискам. Сейчас особенно удачное время для «последнего пира» - у проастрапорнисов ещё маленькие детёныши, а значит, можно попытаться отбить их у матери, либо отрезать одного из них от семейной группы. Невдалеке Рент как раз услышал писк детёнышей, и теперь направляется прямо к источнику звука.
В нескольких метрах от него протовасилиск узрел старую знакомую – самку проастрапорниса, которую он чуть не убил месяц тому назад. Правда сейчас, травмированный и обессиленный, он не рискует вступить с ней в схватку. А вот три её детёныша – куда более лакомая добыча. Но и тут ящера подстерегает неприятность – его не до конца сросшаяся нога не позволит ему бежать с полной скоростью, что, в свою очередь, позволит разгневанной мамаше догнать его, а этого Ренту крайне не хотелось. Повторения схватки он не мог допустить.
Оставалось лишь ждать. Оставаясь скрытым для семьи тероподов, василиск неотступно следовал за ними, выжидая – возможно, один из детёнышей отобьётся от стаи, либо самка приведёт их к гнезду, а сама уйдёт на охоту. Детёныши уже достаточно взрослые для похода по лесу, но ещё маленькие для охоты. А значит, рано или поздно мать будет вынуждена их оставить.
Фортуна, впрочем, отплатила василиску за перелом ноги. Один из детёнышей, увлёкшись преследованием аномалокарида-комара, отбился от семьи. Рент не мог не воспользоваться этим шансом и, бросившись из засады, мощнейшим укусом сломал бедолаге шею. Одним врагом стало меньше, а вот одним ужином больше. Конечно, маленький проастрапорнис – не ахти какая добыча, но протовасилиску и она была за радость. Впервые за два месяца он почувствовал приятное чувство сытости.
Акт второй – июль.
В июле осушение климата продолжается. Ра начинает вступать в свои права. Облака отступают, и звезда всё нещаднее сушит земную поверхность.
Сейчас, впрочем, самое хорошее время для охоты. Река образовала пойму, к которой стекается вся окрестная жизнь.Иэто- шанс для хищников, которым они не могут не воспользоваться.Скоро сюда подтянутся зухонопсы, ну а пока – раздолье для мелких хищников, вроде протовасилиска и проастрапорниса. Пока не появилось крупных травоядных, они здесь цари и боги, ведь мелкие травоядные, кроме выносливости, не иогут им противопоставить практически ничего. Единственнное существо, которого им действительно стоит бояться – это брат-хищник, который вряд ли не воспользуется предоставленным ему шансом получить еду «безвозмездно, то есть, даром».
Рент также охотится здесь. Его рана зажила, и он вполне здоров. Нашему герою повезло – уонечность срослась правильно, и теперь он может вполне легко перемещаться с приличной для своего вида скоростью. Более того, он многому научился и впредь будет гораздо аккуратней на охоте. А ещё он горит желанием отомстить самке теропода за то, что именно после её нападения он сломал ногу, что именно нанося ей удар он оказался под деревом, за то, что она успела выскпльзнуть из-под ствола, а он – нет. В общем, причин было достаточно, чтобы устроить священную воза то, что она успела выскпльзнуть из-под ствола, а он – нет. В общем, причин было достаточно, чтобы устроить священную войну.
Но для начала нужно разыскать пищу, а в июле это сделать не так уж и просто.
В своих поисках Рент добирается до реки. И здесь его ожидает не вполне ясный сюрприз. Существо, доселе ему не встречавшееся, и потому кажущееся нереальным.
Читатель, впрочем, легко его узнает. Челюсти, похожие на клюв утки, коричнево-зелёная шкура, хвост лопатой.Это его высочество утконос собственной персоной, а точнее – один из первых утконосов, протероиггрин. Он – сухопутное существо, предпочитающее ютиться рядом с водоёмами, где он всегда может скрыться от тираннотериев – либо в воде, либо на суше.
Протероиггрины живут небольшими семейными группами, и Рент сейчас напоролся на одну из них. Правда, они, судя по всему тоже увидкли василиска впервые, что однозначно облегчило жизнь нашему герою.
Они встали друг против друга, пока наиболее старый из самцов не решился обнюхать василиска.Долго он ходил вокруг Рента, затем что-то неодобрительно заворчал и удалился восвояси.Следом такую же процедуру проделала старая самка.
После этого утконосы собрались вкруги начали о чём-то василиска.Наконец, один из них зарычал и все бросились на Рента. Тут же.Сразу же.
Но протовасилиск тоже был отнюдь не лыком шит, и, почуяв неладное, дал такого стрекача, что утконосы даже не сообразили сначала, что делает их оппонент. А когда до них наконец дошло, его уже и след простыл. Они, однако ж, ничуть не огорчились, а спокойно продолжили свой путь, словно никакой встречи и не было.
Рент же нескоро опомнился. А когда опомнился, ему стало ясно, что он покинул территорию так полюбившейся ему поймы реки, и прибежал аж к водопаду, через который пытались перебраться кистепёрые рыбы неизвестного ему вида. На первый взгляд, поймать их было сравнительно просто.
Но на деле всё было гораздо сложнее.
Подцепив когтем одну из рыб, Рент было попытался закинуть её к себе в рот, но не тут-то было. Она соскользнула и спокойно уплыла дальше.
Вторая, третья…
Тщетно. Рыбы просто не давались протовасилиску. Его когти не были подстроены под такой тип атаки, как следствие – полная неудача. За четыре часа рыбной ловли Рент поймал… ровным счётом ноль рыб. Это лишний раз доказало уровень интеллекта «васек».
Расстроенный, он побрёл обратно в сторону поймы засыхающей реки. Может, хоть там он сможет найти себе еду по достоинству?
На этом мы оставим его до середины августа – начала апофеоза драмы под названием Великая Засуха…
Акт третий – август.
Середина августа. Становится всё суше и суше. Из степей центр Австралии превращается в полупустыню – сухую пустошь. Листва на деревьях потихоньку отмирает. Трава, бывшая на открытых участках, уже иссохла. Ра окончательно вступил в свои права. Власть тирана достигла максимальной точки, и сейчас он начнёт уничтожение всех неугодных.
«Неугодные», впрочем, умирать, отказываются. Пойма Зуа-Кары, сузившейся до размеров маленькой речушки, приютила в себе множество живых существ – от протовасилиска Рента до прострапорниса, чьё имя палеонтологами Сварога произносится не иначе, как P20139 «Мамаша», от кистепёрых рыб до пока ещё сухопутных утконосов – протероиггринов.
Но сейчас в пойму пришло существо, которое абсолютно справедливо считается самым опасным из всех животных Австралии, которое, будучи миролюбивым травоядным, приносит бед больше, чем даже самый крупный и самый агрессивный из хищников – тираннотерий австралийский.
В чём же опасность этого таинственного врага?
Жизнь сейчас концентрируется у запруд, и осушение любой из них приведёт к смерти бесчисленного множества живых существ – всех, кто «кормился» от этой запруды. Здесь и маленькие насекомоядные, и мелкие хищники, вроде нашего главного героя, и огромные плотоядные – тираннотерии. Если запруда будет осушена, им всем конец.
И сейчас такой момент настал. Потому что пришла опасность, с которой не в силах справиться никто. Австралодоки, двенадцатиметровые завроподы, дальние родственники урумозавров Южной Америки. Стадо в десяток голов. Они вполне могут осушить запруды за несколько дней. И это грозит катастрофой всем, кто живёт рядом с ними.
Но пока Рент бежит от совершенно другой опасности – огромного тираннотерия, который, в отсутствии возможности нападения на австралодоков, решил разнообразить свой рацион протовасилиском.
К счастью, Рент ещё не исчерпал ресурс, накопленный благодаря поеданию детёныша проастрапорниса, и, ускорившись, быстро заскочил в дупло ближайшего дерева. Только успел заскочить, а дерево уже рухнуло на землю. Если бы протовасилиски могли изобразить широко распространённый жест «лицоладонь» , то наш герой не преминул бы это сделать. Всё-таки, второй раз за четыре месяца – плесневые грибы такому «везению» на труху могли бы позавидовать.
Единственное, что могло порадовать нашего героя – так это то, что ствол упал по направлению к тираннотерию, что заставило огромного хищника отступить. Если раньше труха сломала василиску ногу, теперь она «возвращала» свой «долг» – спасла Ренту жизнь, отпугнув плотоядное.
Но всё-таки василиск решил немного перестраховаться. Когтями он проковырял ещё одно дупло – с обратной стороны. Как только солнце перестало проникать в щель, он вылез из своего импровизированного укрытия и, как ни в чём не бывало, направился по своим делам.
К его несчастью, как раз в это время мимо проходила «мамаша» - наша старая знакомая, которая не замедлила принять боевую позу. Вместе с ней это сделал и её детёныш, находившийся рядом. Он уже достиг размеров, сходных с протовасилиском, и также представлял угрозу. Рент инстинктивно понял, что лучше всего сейчас будет с боем прорваться, нежели пытаться отправить в царство смерти обоих или спасаться бегством. И он сделал самый неожиданный для самки и её чада. Не шипя, не вставая в боевую стойку, он просто рванул с места, в мощнейшем прыжке сбил самку с ног и со спокойной душой убежал в заросли, оставив тероподов наедине с растерянностью.
Пробежав пару сотен метров, он остановился – нужно было отдышаться, ведь лёгкие его не столь велики в объёме, как лёгкие, к примеру, его дальнего потомка – ужасного василиска принца-регента.
Лишь остановившись, он заметил – в паре десятков метров от него лежал чей-то труп. Запах крови был ещё достаточно свежим. Подойдя поближе, Рент, если бы мог чувствовать эмоции, довольно бы ухмыльнулся – это был труп почти взрослого детёныша проастрапорниса. Минус два. Немного отдышавшись, василиск спокойно подошёл к трупу и начал поглощать его. Впервые за три месяца он почувствовал чувство полного насыщения.
На этом мы ненадолго оставим его, чтобы вернуться ровно через месяц. Основное действие закончено. Начинается эпилог истории о протовасилиске Ренте и о пойме реки Зуа-Кара.
Эпилог – сентябрь.
Борьба жизни со смертью входит в заключительную фазу. Ра палит всё нещаднее, власть тирана становится всё более тоталитарной. Начинается Сезон Смерти. Засуха сковала жизнь в Австралии смертельные объятия полупустынь.
Вся жизнь в центре Южного континента под угрозой. Даже наш протовасилиск, обыкновенно цветущий жизнью, поник головой и отощал. Ему, конечно, не так плохо, как млекопитающим или горгонопсидам, которые стали уже «почти-млекопитающими», но всё же засуха сказывается на нём. Всё труднее становится добывать еду, да и с водой не всё хорошо в последнее время. Быть точным, большинство запруд поймы реки превратились в жидкую грязь. Чтобы её пить, нужно быть самоубийцей, а наш герой к этому типу едва ли относится.
К тому же о себе дала знать старая травма – охотясь на более мелких собратьев-ящериц, он неудачно вошёл в поворот, и нога, так долго сраставшаяся, вновь была сломана. Теперь он не ходил – он устало ковылял. Чувство скорой смерти не покидало протовасилиска.
В поисках подходящей запруды он добрёл уже до водопада, на котором некогда охотился на рыбу. Не совсем успешно, точнее, совсем не успешно.
Но сейчас быстрое течение реки спасает протовасилиску жизнь. Здесь вода ещё сравнительно чистая, и Рент с удовольствием напился. Теперь он мог обойтись без воды ещё три недели. Как раз начнутся дожди.
И тут же он получил доказательство, что Сезон Смерти, сезон благоденствия для протовасилисков, уже близко. Появились первые скелеты. Австралодок, огромный завропод, умер прямо на водопаде. Его скелет лежал на камнях в центре реки, непонятно как удерживающийся.
Утолив жажду, Рент углубился в заросли грибов – они одни величаво стояли среди полупустынь, живые и ,можно даже сказать, цветущие. Под их сенью прятались многие животные. Это была зона перемирия, где никто ни на кого не нападал, все спасались от главного хищника экосистемы – палящего солнца, жёлтого карлика Ра.
Устроившись под маленьким грибом, Рент решил дождаться ночи. Именно тогда он сможет выйти на охоту. Или же на сбор падали, что будет удобней. Со вступлением жары в сильнейшую фазу василиски вольны выбирать.
Но сейчас выбора нет. Невдалеке он заметил самку проастрапорниса. Ту самую самку проастрапорниса. Пришла пора возвращать долги.
Сейчас она прогоняет своего выросшего детёныша. Последнего из потомства. Поникнув головой, он уходит. А значит – время мстить. «Мамаша» прихрамывает. Сегодня они будут в равных условиях.
Наступает вечер, температура спадает. Самка выходит из грибных зарослей. Василиск, словно тень, следует за ней, выжидая момент нападения.
Уже они далеко от водопада, уже прошли временное прибежище тираннотериев, уже позади оставлена «стоянка» австралодоков, вот они уже на границы поймы реки. Всё, пора. Сейчас – или никогда. Василиск резко увеличивает скорость и набрасывается на самку. Смертельная схватка в дикой природе началась.
В последний момент проастрапорнис попыталась отскочить, но Ренту удалось сшибить самку с ног. Не давая ей опомнится, он вцепился в хвост. Правда, не учёл, что и без хвоста теропод опасен. Самка, резко дёрнувшись, вцепилась василиску в бедро, а когтями расцарапала спину. Зашипев, он отпустил её, но тут же, поменяв свою позицию, резко бросился вперёд и нанёс самке удар лапой по голове, встав ненадолго на две ноги. Но и сам получил лапой в плечо. Самка, не давая ему опомниться, ударила в зону сердца, и, кажется, перебила несколько капилляров. Хлыстнула кровь. Протовасилиск, почуяв её запах, рассвирипел. В бешенстве он набросился на самку, повалил её наземь и, не давая даже понять, что случилось, начал молотить её по голове своими сильными передними лапами. В завершение он вцепился своими зубами-колышками в её череп. Раздался хруст.
Наступила ночь. Кровь уже запеклась на ранах Рента. Обесилленый, он ел своего бывшего врага. Минус три. Никто не знает, как дальше сложится его судьба дальше. Может, он умрёт от кровопотери, а может – будет жить очень долго. Но что сейчас он сыт и доволен – это верно.
В следующий раз мы переместимся ещё на полмиллиона лет вперёд, и познакомимся с первыми диноприматами – потомками минирапторов. Царство лилипутов палеоценовой Сибири ждёт!

Бестиарий
Протовасилиск(63-45 млн лет назад)
Семейство: Арховасилиски(Archoregulidae)
Род-вид: Протовасилиск палеоценовый(Protoregulus paleocenica)
Протовасилиск палеоценовый – первый представитель династии василисков и одна из немногих уцелевших к началу кайнозоя ящериц.
С появлением в конце триаса гексолацертин классические ящерицы-тетраподы исчезают из палеонтологической летописи Сварога. Их следы потеряли и до середины мела ни проявлялись ни на одном континенте. Единственный образец ископаемых, свидетельствующий об из существовании, найденный в поздней Юре Китая, получил видовое название Patroregulus sp I20146 ., и представляет собой кости предплечья и верхнюю челюсть. Но ни до этого, ни после этого никаких других образцов найдено не было. Лишь в мелу Австралии в летописи останков появляется не очень крупная ящерица с ярко выраженной хищнической ориентацией. Вместо обычных, сравнительно хрупких зубов у секундовасилиска появляются достаточно твёрдые и практически не ломающиеся, а также увеличивающие силу «колышки». Этот вид с лёгкостью вытесняет гексолацертин с Южного континента, но дальше идти не может, ибо в сухих пустынях Гоби колышки теряют своё преимущество. Нов Австралии этот первый василиск сумел дожить до начала эоцена и успел дать потомка – протовасилиска. О нём сейчас и пойдёт наш разговор.
Итак, этимология видового названия. Она, в общем-то, ничем не отличается от этимологии видовых названий других животных палеоцена. Имя вида – «paleocenica» обозначает период появления в биологической летописи. Родовое название состоит из двух частей. «Protos» - древний, «regulus» - василиск. «Древний василиск». Полностью же название вида звучит как «палеоценовый древний василиск.»
Ну а мы переходим к морфологии, и начнём, как водится, с головы. Голова у протовасилиска вполне обычная для всех тех существ, которых мы привыкли называть «ящерицы». Главной её особенностью является устройство зубной системы. Это уже известные. Это уже известные нам «колышки», зубы конической формы, способные разгрызать даже достаточно твёрдые и крепкие кости, к примеру, кости голени проастрапорниса. Помимо этого, немного усиляются мышцы челюсти – теперь она смыкается ещё быстрее, что также способствует увеличению силы укуса. Мозг у протовасилиска практически не изменился – ящерицы не столь сообразительны в палеоцене, они глупее даже архаичных «крыс» - пургазухов.
Шея у протовасилиска достаточно длинная, что вообще не характерно для большинства известных нам ящериц, по этому критерию с василисками могут поспорить разве что комодские вараны да мегалании.
Туловище длинное, вытянутое. Окрас – зелёный. Здесь бросается в глаза примитивность строения. Сердце у протовасилиска двухкамерное – признак крайне примитивность существа. Вкупе с достаточно маленьком объёмом лёгких это делает нашего героя неспособным к долгим преследованиям и затяжным схваткам.
Конечности у протовасилиска остаются полсогнутыми. Сохранять скорость и увеличивать её на длинных дистанциях они не приспособлены. Зато у них чоень мощные толкательные мышцы, и с места протовасилиск разгоняется очень резво. Также это способствует увеличению силы прыжка. Тактике засадного охотника также способствует достаточно крупный размер когтей на лапах у протвоасилиска.
Хвост у протовасилиска достаточно длинный и крупный, он играет для рептилии традиционную роль балансира. Также «васька» может использовать его в качестве оружия, ударяя по морде врага.
Исходя из всех этих особенностей, мы можем построить образ жизни протовасилиска. Это одиночный хищник, полагающийся на стремительность, а не на выносливость, на силу, а не на скорость, на челюсти и на когти, а не на массу. Его добычей будут становиться животные, которые значительно меньше его по размерам. Лишь изредка и от большого голода он будет изобретать новые способы охоты на дичь, в которых, скорее всего, будет терпеть неудачи. Столь же редко он будет нападать и на равных по размеру хищников, но вот тут благодаря мощи челюстей и конечностей он будет выигрывать. Существуют даже документальные доказательства – экземпляр проастрапорниса P20139 «Мамаша» был убит именно протовасилиском.
Тем не менее, общий низкий уровень развития протовасилиска сослужит ему нехорошую службу. С изменением климата и совершенствованием других хищников, а также прогрессом травоядных ему станет всё труднее охотиться. Лишившись возможной пищи, он постепенно вымрет. Но дело протовасилиска продолжит жить. За несколько миллионов лет до окончательного вымирания он породит потомка – «пиренти-василиска» (Pirentiregulus). Тот, конечно, тоже внесёт свой вклад, или свой гвоздь, нужное подчеркнуть, в гроб своего предка. Но что поделать – таковы законы естественного отбора, и ценой жизни протовасилиска его род будет продолжен и благополучно доживёт до голоцена.
В длину достигает 70 см, весит 10 кг.
Брачный сезон в октябре. Самка носит яйца два месяца, после чего откладывает и закапывает их в укромном уголке и покидает. Через пять месяцев детёныши вылупляются. Половозрелого возраста они достигают в 5 лет.
Продолжительность жизни – 50 лет.

запись создана: 05.09.2013 в 18:26

@музыка: АлисА - Красное на чёрном;

@темы: Сварог, ксенобиология

---

Сварог. Цикл "Красное на чёрном"(палеоцен)".Глава 38. Мир крыльев и перьев.

Автор:  Djulian-of-Amberus
Название: Альтернативная эволюция. Сварог.
Период: палеоцен.
Цикл: Красное на чёрном.
Глава: 38. Мир крыльев и перьев
Жанр: научная фантастика, джен.
Размер: миди(5158 слов)
Рейтинг: авторский G, по факту - PG-13
Персонажи: разнообразная живность планеты Сварог
Предупреждения: нет.
От автора: Ещё одна глава Сварога.
Сибирский и Чжурченьский конфедераты, 62 млн лет назад.
В то время как в Южной Америке и Австралии формировалась новая, совершенно уникальная фауна, характерная только для этих континентов, на огромных территориях Зауральской Сибири в себя приходила мезозойская «динозавровая» фауна.
Хотя, конечно, назвать её традиционной мы вряд ли сможем. Все, кто остались в живых, в прошлую эру были по большей части незаметными героями «второго плана». Они, также как и крокодилы с млекопитающими, никогда не выбивались в крупноразмерный класс. С другой стороны, представить себе территорию, например, Чжурченьского конфедерата в меловом периоде без них сложно, если не невозможно. Ведь именно они придавали ей уникальность, неповторимость в сравнении с другими регионами Сварога.
Прежде всего это, конечно, диноприматы, потомки минираптора. Это был совершенно новый отряд в грандотряде тиранноорнитид – первые не планирующие, но полностью древесные динозавры, специализирующиеся на жизни среди веток и листьев. Впрочем, их количество значительно уменьшилось со времён визита сюда Виктора Индзаги: сначала по ним ударил среднемеловой кризис древесной фауны, а следом – массовое вымирание. В итоге из достаточно большого числа видов остался только один – чжурченьский древолаз, Enitarborus chzhurchenis. Это маленькое существо, не более метра в длину и весом не более двух килограммов. По своему общему типу строения он не отличается от своего далёкого предка – минираптора: те же приспособленные к карабканию по деревьям лапы, те же перепонки, правда, уже редуцированные, те же огромные передние пальцы, на которых раньше эти самые перепонки располагались, и теперь смотрящиеся на маленьком теле, мягко говоря, весьма причудливо. Даже по образу жизни они схожи: так же, как и минирапторы, чжурченьские древолазы живут стаями.
Не менее уникальны и их ближайшие соседи – выжившие после мелового кризиса воланоканиды. Прошло много миллионов лет с тех пор, как вымерли таёжные воланоканисы, но их род живёт и процветает. Наиболее ярким доказательством этого является сибирский воланолюпус, Volanolupus sibirica. Это крупное, с размахом крыльев до двух с половиной метров существо. Помимо этого, далёкий потомок тероцефалов ещё и массивен: его вес достигает тридцати – тридцати пяти килограммов. Повадки его, однако, остались прежними: «волчья» стая с альфа-самкой и альфа-самцом во главе. За жизнью одной такой группы в течение одного года мы и понаблюдаем в этой главе.
Февраль, Сибирский конфедерат.
Зимы в раннем палеоцене Сибири мягкие и тёплые: полюса ещё не замёрзли, климат мало изменился со времён динозавров. А значит, местной фауне пока не приходится менять свой привычный уклад жизни.
Тем не менее, в нём уже наметились большие изменения. Наиболее сильно они коснулись крупнейших хищников экосистемы – воланоканид. Если в мезозое они могли себе позволить закуску из неповоротливого детёныша завропода, то сейчас эти гиганты вымерли. На земле осталось не так уж много добычи, которую было легко поймать. Там, внизу, наступает эпоха маленьких и юрких существ – выживших димахеров. А значит, остаётся только добыча, живущая на деревьях. В отличие от тропиков, в хвойных лесах найти её довольно просто благодаря разреженной листве, а на шляпах грибов динозавроприматы заметны в радиусе пяти сот метров. Поэтому потомкам минираптора приходится приспосабливаться. Обилием цветовой гаммы их жильё не может похвастаться, следовательно, чжурченьские древолазы развивают дальнозоркость, значительно более подходящую в условиях северных лесов. Она позволяет им заметить хищника значительно раньше, чем он начнёт пикировать на них, а то и вовсе опередить зоркий глаз воланоканида. Это спасает маленьким тиранноорнитидам жизнь. К тому же, благодаря жизни в стае они научились «прикрывать друг другу спину», предупреждая об опасности родичей. Их крики слышны на расстоянии до полукилометра, поэтому нет злее врага для воланолюпусов, чем этот динопримат. Вместе с тем, чжурченьский древолаз – излюбленная добыча воланолюпусов – самая уязвимая, да ещё и достаточно крупная – разумеется, только если речь идёт об условиях раннего палеоцена.
Наша стая сейчас как раз ищет группу этих маленьких рептилий. Впереди всех летит альфа-самец, Блейк. Его взгляд направлен вниз и вдаль: он ищет добычу, стараясь не пропустить ни одного обитателя деревьев, ведь сегодняшняя охота – час «Ч» не только для него, но и для всей стаи. Им не везёт уже три дня подряд, а это значит, что альфа-самка, Дора, остающаяся в логове, голодает. Она беременна, и если эта охота окажется неудачной, её организм может вытолкнуть из себя детёнышей, чтобы спасти жизнь матери. Этого главе стаи очень не хотелось бы.
Но мыслить об этом было некогда. Впереди показалась группа диноприматов, и Блейк, прорычав остальным об этом, начал приближение к цели. Им повезло: эти чжурченьские древолазы, судя по всему, оказались матерью и несколькими её детёнышами. Оставалось не более ста метров, когда снизу послышался свист. Это была ещё одна древесная рептилия, ранее скрывавшаяся под шляпой гигантского гриба. Теперь, когда она выползла и заметила воланолюпусов, охота могла оказаться неудачной. Самка с детёнышами уже скрывалась в деревьях. Вожак принял в этот момент единственно правильное решение: совершил «мёртвую петлю» и спикировал на потомка минираптора. Стая продолжила преследование прежней цели. Теперь во главе стоял бета-самец, «второй вожак». Воланоканиды, в отличие от волков, очень часто совершали такой приём, как разделение сил, в случае, если их охотничья группа была достаточно крупной, и если на поимку одной из возможных жертв хватало трёх особей.
В этом конкретном случае Блейк был абсолютно уверен, что его сил хватит. Но судьба распорядилась иначе: в последний момент древолаз попытался отпрыгнуть. Это его участь не изменило: весящий в несколько раз больше «летающий волк» придавил динозавра массой своего тела, и хрупкие кости не выдержали. Но и сам воланолюпус серьёзно пострадал: он рассчитывал схватить «примата», но из-за того, что тот попытался отпрыгнуть, рухнул на шляпку гриба и повредил себе крылья. Будучи не в силах двигаться, вожак попробовал прорычать сигнал о помощи, но силы уже оставили его. Ранение было достаточно серьёзным, впрочем, не оно сыграло главную роль, а болевой шок: конечности летающих существ очень чувствительны. Воланоканид потерял сознание и сполз со шляпки гриба.
Стая же в это время возвращалась в логово. Одному из детёнышей древолаза не удалось спастись после этой охоты. Но «настроение» в группе было тоже не ахти. Пропал вожак, а для них «пропал» означало «погиб». Впрочем, горе отходило на второй план в сравнении с угрозой горя: нужно было спасать беременную альфа-самку и её неродившихся детёнышей. Этому послужил и труп древолаза. Блейк же, убивший его, остался лежать на земле под грибом незамеченным. Его жизнь в тот момент зависла на волоске.
Начало марта, Сибирский конфедерат.
К его счастью, воланоканиду удалось выжить. Неподалёку от места его падения проходила группа эотерезиносов. Один из них, видимо, слишком голодный, решил приблизиться к полумёртвому телу. Это и сгубило невнимательного димахера. Зубы воланолюпуса в момент раздробили ему череп. Попытки отомстить были пресечены мгновенно: сильные лапы Блейка уже заносили и охотника, и добычу на гриб. Там он и начал восстанавливать свои силы, медленно, но верно. Его спасло и то, что в начале кайнозоя «волки» ещё не были так зависимы от стаи, и маленькие размеры добычи. Он мог спокойно охотиться в одиночку длительное время, не испытывая голодовки. Единственным, что немного и недолго портило его жизнь, было ощущение тоски по стае и по альфа-самке, Доре. Воланолюпусы были моногамны, и ощущение потери «второй половины» им было присуще не меньше, а может, даже больше, чем некоторым хомозухам. Вернуться же в стаю он не мог: не прилетев с охоты, потерял своё положение и даже право находиться в ней навсегда. Приходилось начинать жизнь сначала – с переломанными костями и повреждённым крылом. Но Блейк вряд ли жаловался на судьбу – наоборот, жить в каком-то плане стало легче. Теперь он отвечал только за себя и за свою жизнь, а не за жизнь всей стаи в десять голов, да ещё за неродившихся детёнышей. Это была его работа, а от любой работы, даже любимой, иногда нужно отдохнуть, иначе она превратится в муку. Для многих воланоканид этот отпуск наступал после смерти, для Блейка – после тяжёлого ранения. Впрочем, даже этот отдых приобретает активную форму, стоит только задуматься о еде. Здесь сказывается плюс стаи – там можно положиться на других и на их мастерство охоты, а здесь промах равносилен нескольким часам голодовки. Запас сил со временем иссякнет, и наступит медленная, противная, голодная смерть. И, в отличие от стаи, здесь не поможет никто, никто не поднесёт кусок мяса, оставшийся после охоты.
Поэтому у одинокого охотника шанс на выживание, уменьшался во много раз, а права на ошибку практически не было. Блейк прекрасно это понимал – и энергию тратил очень аккуратно. Он преимущественно планировал, а не летал. В добычу воланолюпус выбирал старых, больных или слишком молодых чжурченьских древолазов. Выслеживал их не совсем обычным способом – забираясь на верхушку дерева и наблюдая оттуда за тираннорнитидами.
Вот и сейчас он заметил внизу, на шляпке уже знакомого нам гриба, остановившегося на «завтрак» теропода. Бесшумной тенью «летающий волк» спланировал с точки наблюдения. Движения крыльев он сводил к минимуму, лишь изредка взмахивая ими, дабы не свалиться в крутое пике. Когти уже были обнажены и готовы вцепиться в спину жертве. Правда, тут же поднимать несчастного древолаза в кроны хищник не собирался: неокрепшие мышцы вряд ли бы дали это сделать. Всё его тело напряглось в ожидании финальной воздушной атаки. В этот раз охотник оглядел уже всё пространство вокруг своей жертвы: никаких неожиданностей не должно было произойти, ни одного динопримата, который мог помешать своим криком, не было. Не было и конкурентов-воланоканид.
Оставалось уже менее двух метров до добычи, как вдруг ящер заметил тень воланолюпуса. Он попытался отпрыгнуть. Это древолаза, конечно, не спасло: челюсти хищника достигли своей цели, а вот приземление было не столь удачным. Он получил несколько ушибов на лапах – очередная травма в коллекцию. Тем не менее, этот промах не был фатальным для Блейка: ранения были несерьёзными, а дело – сделанным. С другой стороны, он, если бы мог, наверняка бы уже несколько десятков раз проклял и гриб, на который он так неудачно приземлялся, и весь род диноприматов вплоть до пятого эволюционного колена. Но воланоканиды были пока ещё не достаточно развиты, чтобы испытывать такие эмоции, как гнев не на соперника, а на сложившиеся обстоятельства. Поэтому герой этой главы занялся тем, что ему было в сложившейся обстановке значительно важнее: поеданием добычи. Жизнь одиночки, особенно количество усилий, прилагаемых им при новом способе охоты, в последнее время начинала ему нравиться всё больше и больше.
Май, Чжурченьский конфедерат.
Тем временем, в его стае произошли значительные изменения: поменялась пара вожаков. Альфа-самцом стал Арчи, альфа-самкой – Сигма. Прежде они были «вторыми», но со времени пропажи Блейка превратились в «первых». Дора же после, как думалось всей стае, смерти своей пары, отошла на почётное положение «няньки» - чаще всего именно это и случалось с «овдовевшими» альфа-самками, пока в августе они не находили себе новую пару и не переходили на место «беты».
Вся эта практика была привычной и естественной для таёжных воланолюпусов, а Доре положение няньки давало даже определённое преимущество: она могла хоть всё время быть со своим потомством, которое, благодаря усилиям сначала Блейка, а затем новоиспечённой альфа-пары, появилось на свет живым и здоровым. Хотя сама «передача престола» не вполне естественна для земных волков, у них обычно эта процедура насильственна, но вот забота о потомстве любой особи присуща и Canis lupus, и Volanolupus sibirica.
Равно как и защита детёнышей от любого хищника, рискнувшего подойти слишком близко. В раннем кайнозое, правда, это сделать значительно проще – таёжные воланолюпусы являются самыми крупными животными экосистемы, и самкам чаще всего не приходится прилагать никаких усилий. Значительно тяжелее им обороняться против любителей поедания маленьких «волчат», нападающих группами. Чаще всего это эотерезиносы, хотя иногда забредают и более редкие димахеры – пратерезиносы, вынужденные приспосабливаться к новым условиям жизни. У них уже нет другого выхода: эти тиранноорнитиды медленно вымирают, теснимые Косами Рассвета, и им приходится искать новые способы поимки добычи. Один из них – попытаться обмануть воланоканида-«няньку» и полакомиться одним-двумя детёнышами, прежде чем убежать от смертоносных челюстей «летающей собаки». У некоторых «авантюристов» это получается, а некоторые становятся жертвами разгневанных самок воланолюпуса. Это, как правило, случается, если те опытны и понимали, как противостоять нападающим тиранноорнитидам.
За эту весну Дора отбила уже около десятка таких нападений. Тем не менее, испытания, выпавшие ей, как матери и как «няньке», не закончатся, пока детёнышам не исполнится пять месяцев и они не вылетят из гнезда в свой первый полёт.
И вот к гнезду вновь приближается охотник. На этот раз, правда, он значительно более необычен, чем ранее: бета-самка рискует оказаться застигнутой врасплох. Она пока даже не видит опасность, надвигающуюся на неё с деревьев.
Это не кто иной, как палеоценовый грифорнис(Griffornis paleocenica) – второй настоящий грифон, дальний потомок крылатых налётчиков поздней юры и раннего мела. Несмотря на то, что его мифологический пращур выглядел весьма устрашающе, это летающее существо вполне безобидно на первый взгляд – не более пятидесяти сантиметров в размахе крыльев, всё тело в длину – не более шестидесяти пяти. Весом он не более трёх килограммов. С другой стороны, именно грифорнис – второй по опасности хищник во всей экосистеме: именно его острые зубы вводят в ужас всех мелких существ раннекайнозойской Сибири.
Правда, выкрасть детёныша воланоканида – высший пилотаж даже для него. Особенно учитывая то, что в отличие от тех же воланолюпусов, эти грифоны из-за своих размеров вынуждены очень часто махать крыльями, а даже этот ничтожный шум заставляет ухо Доры напрячься, нервы – обостриться. «Нянька» готовится к бою.
Потомок «ужасных ящеров» атакует первым, делая пробный заход. Пролетает он над гнездом, свитым в кроне дерева, столь быстро, что защитница даже не успевает среагировать. Но пока охотник разворачивается, она успевает «сгрести» детёнышей себе под крылья и вновь приготовиться к схватке.
Один из детёнышей, не понимая, что происходит, пища, выходит из-под её защиты. Грифон снова атакует, теперь уже с прицелом на конкретную жертву. Но как только он приближается на расстояние в пять метров и уже готовит когти, чтобы схватить и утащить несчастного «волчонка», Дора практически мгновенно разворачивается, взлетает и идёт на сближение. Грифорнис пытается обмануть её, взлететь выше или ниже, но двухметровый размах крыльев воланолюпуса не оставляет ему никаких шансов – охотник превращается в жертву, самка перехватывает его в полёте и, сдавливая лапами хребет, убивает. Ещё одно испытание она прошла успешно. За детёнышей можно быть спокойной. Пока, по крайней мере.
Август, Чжурченьский конфедерат.
Лето отступает, пропуская на сцену жизни Северного полушария осень. Август, последний аккорд уходящего времени года, вступает в свои права. И, вместе с тем, именно с его наступлением для воланоканид начинается новая жизнь: «овдовевшие» в течение года альфа-самки ищут себе новую пару, детёныши отправляются в свой первый полёт, а трёхлетки-самцы покидают родную стаю, чтобы найти себе новую, теперь уже – навсегда.
Бывшая стая Блейка в этом августе также теряет своих членов. Из неё уходят самцы первого помёта Доры, два близнеца: Ричи и Мерг. Это большая потеря: столь слаженными парами на охоте не были ни «альфы», ни «беты». Братья, казалось, не только различали оттенки воя друг друга, но ощущали друг друга на уровне всей нервной системы, словно составляли единый организм. Во времена страшных зимних метелей, когда вся стая порой даже не могла вылететь из гнезда, они, вместе с Блейком, движимым инстинктом заботы о беременной альфа-самке, обеспечивали соплеменников пищей, подстраховывая своего вожака.
И вот сейчас они прощаются с теми, кто их вырастил, с теми, вместе с кем охотились на протяжении двух лет. Прощание у воланоканид ещё со времён таёжного воланоканиса – сложная процедура. Прощающиеся совершают круг в воздухе вокруг места сбора стаи вместе с вожаками. Но в этот раз не только Арчи и Сигма летят вместе с уходящими: к ним присоединилась мать близнецов, Дора. Поднявшись в воздух и совершив круг, близнецы воют , словно оповещая стая о своём уходе – и сразу же, свернув с кругового маршрута, улетели на Север, на территорию Сибирского конфедерата. Территорию, на которой они выросли, и на которой – до пропажи Блейка - они жили и охотились. Территорию, на которую они возвращаются, чтобы найти себе новую стаю. Через полчаса для стаи бывшей они уже не более, чем точки на горизонте, через час – не более, чем стёршиеся из памяти мгновения.
Даже не смотря на потерю, стая Арчи и Сигмы в августе находится в рассвете своего могущества. Помимо уже знакомых нам вожаков и матери ушедших близнецов, в ней находится ещё одиннадцать голов. Среди них – два самца-одиночки, прибившихся к стае, три подростка-двухлетки: две самки и самец, две одногодки – самки, и четыре детёныша, ещё даже не отправившихся в свой первый полёт и не попробовавших вкуса крови на своей первой охоте. Здесь братьев и сестёр поровну, причём этот помёт, несмотря на достаточно тяжёлый год – начиная от потери вожака и заканчивая переселением, получился самым крупным – потерь в этот раз нет, что и неудивительно: в роли «няньки» была самая опытная охотница стаи, да ещё, к тому же, бывшая альфа-самка, Дора.
Тем не менее, даже несмотря на этот успех, стая сейчас занимает территорию, назвать которую удачной было бы трудно. Неподалёку отсюда - Приграничье, предгорья Великого Азиатского Плато, а точнее, его одиннадцатикилометровой границы. Это земля холода, одно из немногих мест, где в раннем палеоцене выпадает снег. Лишь немногие, совсем ещё слабые, стаи воланоканид, рискуют охотиться там. И это, пожалуй, единственное место, откуда самцы воланолюпусов улетают только на Север.
С момента прощания с Ричи и Мергом прошло несколько дней. Стая только что поймала эотерезиноса – самую крупную возможную добычу и, перетащив к себе на «место сбора», пирует на теле. Первыми за еду принимаются вожаки – Арчи и Сигма, следом за ними – Дора, и лишь затем – рядовые члены стаи. Потомки тероцефалов были поглощены едой – группа не питалась уже два дня.
В это время с юга к ним направлялся ещё один «летающий волк» - Калег, крупный самец из Приграничья. Он ещё молод – ему четыре с половиной года. Проведя год на «вольных хлебах» он решил найти себе стаю. Так уж сложилась судьба, что именно в той стае, которую он повстречал, окажется вдовствующая бета-самка. Он летел найти стаю, а в итоге нашёл семью.
Подлетев к стае, самец приземлился, поджал хвост, склонил голову и мелкими шажками начал приближаться, заискивающе поскуливая. Согласно этому же ритуалу, «альфы» ощетинились, угрожающе зарычав, рядовые члены стаи же и вовсе не обращали внимания, продолжив есть, правда, подвинувшись поближе к детёнышам.
«Бета» же повела себя не совсем обычно – Дора приблизилась к Калегу и одобрительно зарычала, будто приветствуя нового гостя. Тот, почувствовав интерес к себе, продолжил скулить, но хвост его уже не был поджат: самец повиливал им, выражая желание присоединиться к стае. Самка же приблизилась к нему, коснулась крылом, словно давая своё согласие на его вступление в стае. Арчи же и Сигма, увидев такую странную реакцию, переглянулись между собой. Сигма довольно резко рыкнула, но всё же, приняв доминантную позицию, подошла к Калегу и довольно грубо хлопнула его крылом по голове. То же самое сделал и Арчи. Остальные члены стаи достаточно спокойно отреагировали на новоприбывшего, а в стане самцов-одиночек, аутсайдеров группы – и вовсе стало радостно, в их полку прибыло, а значит, может быть, унижений от альф в дальнейшем будет чуть меньше. Они приняли его в свой круг, и Калег приступил к трапезе вместе с ними.
Ещё через несколько дней произошло ещё одно событие, окончательно вселившее в сердца членов стаи уверенность в своих силах – в первый раз после «гибели» Блейка. В этот раз, конечно, более всего волновалась бывшая «нянька» – именно её детёныши отправлялись в свой первый полёт.
Вся стая собралась на «месте сбора». Арчи и Сигма заняли верхушку шляпки гриба, под сенью которого оно и находилось. Чуть ниже расположились бета-самка и… бета-самец. Дора и Калег, несмотря на некоторое сопротивление вожаков, всё же создали пару. Но сейчас всё внимание было не к вдове, а к тем, кого она растила эти полгода. Детёныши, ещё находившиеся в гнезде, начали махать крыльями. Взмах, другой, третий… И вот уже вся бравая четвёрка под одобрительный вой стаи поднимается в воздух. Новая жизнь в этой стае полностью вступила в свои права.
Октябрь, Сибирский конфедерат.
Что же до их бывшего вожака, то ему ещё только предстоит её начать.
Климат в Сибири, в отличие от климата территории будущей Приморской Манчжурии, достаточно сильно меняется с наступлением нового времени года. Вместо мягкой, тёплой осени здесь достаточно сильное похолодание: температура опускается до +18… + 22 Е. К тому же, начинаются сильные дожди, порой переходящие в сокрушительные грозы.
Особенно сильно это бьёт по местной фауне. Летающие существа, особенно воланоканиды с их перепончатыми крыльями, не приспособлены к полётам в дождь. Они вынуждены голодать, отсиживаясь в дуплах и гнёздах.
Пратерезиносам и эотерезиносам в этих условиях жить немного проще: они не столь зависимы от погоды, и их добыча – у них же под ногами. Остальным же приходится либо сидеть на «грибной диете», как грифонам, либо же искать хоть какую-то возможность поймать добычу.
Воланолюпусы – хищники, а значит, относятся именно ко второй группе. Сейчас как раз хорошо жить стаей – пока кто-то один охотится, все остальные спасаются от дождя в тёплых дуплах, ожидая, пока им принесут еду.
Но вот одиночкам, таким как Блейк, жить становится значительно тяжелее. Они каждый день вынуждены вылетать на «промысел», подвергая свои крылья риску серьёзных повреждений. А для нашего самца с его «планирующей» тактикой нападения и итак повреждённым скелетом конечностей это похоже на самоубийство. Но точно таким же самоубийством было бы сидеть в дупле и ждать голодной смерти. Поэтому воланоканид выбрал промежуточный вариант – вскарабкался по дереву на самую его верхушку и оттуда стал наблюдать за диноприматами, которые в дождь потеряли страх, словно понимали, что опасность им практически не грозит.
Впрочем, у их отваги другая причина – брачный сезон. Самцы устраивают поединки за самку на шляпках грибов. Побеждает, как правило, тот, кому удаётся согнать соперника с «плацдарма». Ему достаётся самка, а неудачник уходит, ища счастья в другом месте.
Вот и сейчас прямо под крылом у воланолюпуса разворачивается борьба, жестокая схватка двух молодых самцов. Выглянувшее из-за туч солнце будто даёт «летающему волку» сигнал: проигравшему самцу будет не суждено когда-либо найти партнёршу и зачать потомство. Блейк стряхивает с себя воду, скопившуюся на его теле за время утреннего дождя, и готовится к нападению, пользуясь тем, что увлечённые дракой древолазы не видят его, затаившегося в нескольких десятках метров над ними – непростительная ошибка. Тем не менее, воланоканид неосознанно, но всё-таки даёт их роду шанс продолжиться.
Вылезая на край своей «наблюдательной точки» и наблюдая за самцами, он вспоминает своё брачное сражение уже почти четырёхлетней давности, когда он, ещё совсем молодым, едва достигшим половой зрелости, сражался за главенство в стае и за обладание альфа-самкой, Дорой. Это была, пожалуй, самая жестокая битва на его памяти. Она стоила «летающему волку» разодранного хвоста, сломанного когтя на правой лапе, нескольких серьёзных порезов на теле, но он стал вожаком и обрёл пару – а это было самым главным, стоящим потраченных усилий. Да, три с половиной года во главе стаи были тяжёлой работой, но его всегда в этой работе поддерживала его пара. А сейчас он остался один, и вся нагрузка ложится на его плечи.
Но сожалеть об этом уже нет времени – чья-то тень показалась невдалеке. Ещё один охотник нацелился на эту группу древолазов, правда, уже на самку. Это Нирра, охотница, летевшая с Уральских гор, переживших в конце мела очередное поднятие – теперь они стали серьёзной преградой, вершина этого геологического образования стала гора Сгирр-Рогхус, достигшая пяти с половиной километров в высоту. А значит, там находится одно из немногих мест в палеоцене, где выпадает снег. Суровый край. Парадоксально, но там климат сейчас даже более жёсткий, чем в Сибири. И даже воланоканиды там крупнее: Блейк для своего подвида считается крупным самцом, а Нирра, хоть и является среднестатистической самкой, уступает ему в размахе крыльев всего на двадцать сантиметров. Сейчас она хватает зазевавшуюся самку. Но и сама ошибается: хозяин территории не потерпит ещё одного охотника рядом. Воланолюпус бросается в погоню. Один взмах крыльями – и он уже в пике. Древолазы, сражавшиеся за самку, только сейчас поняли, что они в этой схватке – уже далеко не главные претенденты, и можно спокойно расходиться по домам.
Нарушительница границы, приземлившись на гриб, начала поедать свою добычу. Она даже не успела ничего понять, когда с небес на неё свалился самец воланоканида. Блейк прижал её к грибу, попутно сломав крыло и разодрав перепонку. Затем прикусил загривок – типичный приём для демонстрации превосходства, но не рассчитал силу. Брызнула кровь – клык перебил капилляр. Её рык стал визгом отчаяния – и это вконец обескуражило Блейка. Сначала он понял, что перед ним самка – а значит, потенциальная пара. Затем – она была ранена. И, наконец, он ещё не настолько постарел, чтобы в нём в сезон спаривания при виде противоположного пола не заиграли гормоны.
Немного подумав, он решил поднять её в дупло, присмотренное им уже давно. Благо, оно было всего лишь в трёх метрах над верхушкой гриба. Перенести Нирру, равно как и уже погибшую самку чжурченьского древолаза, не составило труда. Около получаса он зализывал кровоточащую рану той, кому, скорее всего, предстоит создать с ним новую стаю. Охотница потеряла за это время много крови, да и сломанное крыло ничего хорошего в плане ощущений не сулило, но заражения, скорее всего, удастся избежать. Блейк вздохнул с облегчением.
Тучи сгущались. Где-то вдалеке сверкнула молния. Каким-то чудом в дупле уместились самец и самка воланоканида, а также их добыча – труп чжурченьского древолаза.
Декабрь, Чжурченьский конфедерат.
На смену осени приходит зима. Но территория будущего Чжурченьского конфедерата практически не меняется. Лишь солнце появляется из-за облаков всё реже и реже, а дожди и грозы становятся всё чаще и чаще.
И тем не менее, земля здесь по-прежнему, а добыча – богата. И стая Арчи и Сигмы, вынужденная улететь из годами обживаемых Сибирских лесов, это оценила. Вожаки её приняли решение остаться в Манчжурии, тем более, что пока других стай они рядом не видели.
Это сейчас особенно ценно: необходимо, чтобы выводок этого года окончательно «поднялся на крыло». Два самца и две самки – значительное пополнение, и его следовало беречь пуще крыльев альфа-пары. Тем более, что в них сказываются гены Блейка: самцы уже борются за лидерство друг с другом, самки же унаследовали другой его признак – очень крупные для подвида габариты. Размах крыльев старшей самки, Римны, почти равен размаху крыльев обоих её братьев, младшая сестра не намного меньше. Это способствует тому, что на охоте «бравая четвёрка» держится вместе, загоняя добычу и скопом нанося смертельный удар. Им бы поднабраться охотничьего опыта, и эти пока ещё молодые хищники и хищницы станут грозой всей живности местных лесов. А уже после смерти старшая сестра, Римна, станет известна всем палеонтологам Сварога под кодовым именем P91625.
К тому же, наставники у них, говорить нечего, хорошие. Арчи и Сигма с самого создания стаи были бета-парой. Порой им приходилось вместе с вожаками подавлять волнения в стае, они вместе с Блейком выходили на охоту в самые туманные и дождливые дни января, вынося постоянные удары капель по крыльям и не видя ничего на расстоянии тридцати пяти метров, пытались всячески поддержать Дору после потери её пары. При них вырос самый крупный помёт за всю историю группы, и в этом была огромная их заслуга. Будучи альфа-парой, они нашли стае новую, изобильную территорию и сплотили своих соплеменников. И уже на следующий год в ней ожидается самое крупное пополнение: целых два помёта, - Дора и Калег воспользовались правом «вторых вожаков» в первый год завести потомство и продолжить свой род.
И их пара – надёжная гарантия того, что если с Арчи и Сигмой что-то случится, то мятежа, скорее всего, удастся избежать. Тем более, что новоприбывший самец, несмотря на всё ещё сохраняющееся недоверие со стороны альфа-пары, стал полноправным членом стаи.
И сейчас он вместе с вожаком выводит её на охоту. Беременные Сигма и Дора остаются в гнезде: им сейчас рисковать своим здоровьем нельзя, на кону – не настоящее, а будущее.
А оно неопределённо. Несмотря на их успехи, им предстоит ещё очень долгая борьба за место под солнцем: в округе объявилась мощная охотничья группа из более чем шестнадцати голов. Стае Арчи-Сигмы предстоит тяжёлое время. Справятся ли они? Мы этого не знаем. Знаем лишь, что именно эта стая дала палеонтологам Сварога самый богатый материал для исследований. Это и первый найденный экземпляр сибирского воланолюпуса E95105 «Калег», и первая обнаруженная самка D41362 «Дора», и первый полностью сохранившийся скелет вида C51720 «Сигма», и практически идеально сохранившиеся зубы F31245 «Арчи», давшие представление о рационе вида.
Но это всё в будущем. А пока – они процветают. Но что же их вожак? Стая научилась обходиться без него, но научился ли он обходиться без них, или же нашёл себе новых товарищей по охоте?
Январь, Сибирский конфедерат.
Полгода Блейк охотился один, заботясь только о своих проблемах. Но в октябре ему вновь пришлось взвалить на себя роль главы семейства, пусть туда, кроме его самого, входила лишь одна самка. И о ней он вынужден был заботиться всё это время, сначала выхаживая раненую, а затем – принося еду для будущей матери своих детёнышей.
Пошёл дождь, вскоре превратившийся в настоящий тропический ливень. К тому же, температура опустилась до критической отметки в +8 Е. Климатические условия совершенно не благоволили к охоте, но нашему герою не привыкать – сколько таких охот он вытерпел за предыдущие три года, по пальцам всей его бывшей стаи не пересчитать. Тем более, что, как оказалось, Нирра оказалась куда менее привередлива в вопросе количества еды, чем Дора, и порой могла терпеть по пять дней без еды, сидя на омерзительной для любого хищника «грибной диеты».
Но и пределу терпения её организма бывает предел. Сейчас он наступил. Блейк вынужден вылететь на охоту, рискуя крыльями, собственным здоровьем, а заодно – и будущим самки и детёнышей. Но если он не вылетит, то уж точно убьёт их.
В этот раз планирующая тактика отошла на второй план перед резкими, быстрыми взмахами крыльев – больше шанса, что капли пройдут по касательной. Помимо этого, он летел всего лишь в нескольких десятках сантиметров: до подлеска доходит меньше всего капель, да и шляпки грибов создают практически сплошную защиту. Но не для его цели – эотерезиносов. Зима – время, когда они, самая крупная возможная добыча, находятся в наибольшей опасности.
И для одной из их групп «момент истины» уже наступил. На огромной скорости воланоканид пролетел прямо между ними, разделив маленькое стадо на две половины, тут же бросившихся врассыпную. Приём, спасавший от мелких хищников, но не от крупного самца сибирского воланолюпуса, к тому же настроенного поймать добычу здесь и сейчас.
Тем не менее, в спешке(а медлить в дождь нельзя) хищник выбрал для себя тяжёлую цель – взрослую, крупную, абсолютно здоровую особь, бежавшую настолько резво, что думать о безопасном от капель дождя маршруте было элементарно некогда: нужно было догонять жертву. Благо, что охота проходила в грибных зарослях, где ливень практически не ощущался. Петлять между ножек, конечно, было не очень приятно ввиду их почти полной идентичности. Несколько раз Косе Рассвета удавалось отрываться от своего преследователя, но через полчаса димахер выдохся окончательно. Развернувшись лицом к врагу, он обнажил когти и готовился хоть немножко потрепать хищника перед смертью. Куда там! Блейк, заметив этот «манёвр», резко свернул в сторону. И только теропод успокоился, как сзади на него набросился воланолюпус. Смерть была быстрой: зубы воланоканида сломали череп добычи. Но больше они не прикоснулись ни к чему. «Летающий волк», убедившись, что жертва мертва, взял её в лапы и понёс к Нирре.
Стоило добыче оказаться в дупле, как самка с жадностью набросилась на неё, обглодав буквально до косточек. Самец доел всё, что осталось.
Насытившиеся, они спланировали на землю, где и легли спать под шляпкой гриба. И заснули бы, не случись ещё одного происшествия, в корне поменявшего всю жизнь этой маленькой стаи.
В дупле появились гости – два воланоканида-четырёхлетки. Блейк мгновенно поднялся на крыло, и готов уже был наброситься на новоприбывших, защищая самку, но один из нарушителей территории в последний момент повернулся мордой и приветственно зарычал. Самец понял: они ищут не добычу, а стаю. Он уж было собрался начать традиционный ритуал приёма в группу, как вдруг мордой повернулся второй «гость». Сомнений не осталось: то были близнецы, первые его сыновья, Мерг и Ричи. «Агрессивная» часть ритуала была пропущена. Похлопав детей крыльями по головам, он также приветственно прорычал, и вся троица спустилась вниз, к Нирре. Та, видя реакцию Блейка, без всяких сомнений приняла новых членов стаи.
Что ждёт их впереди? Мы не знаем. Знаем только, что пока они удовлетворены. Знаем ещё, что много миллионов лет спустя они все будут найдены в вечной мерзлоте Сибири палеонтологами Сварога. И огромный скелет самца B41437 «Блейк», и самый крупный найденный скелет самки сибирского воланолюпуса - N88969 «Нирра», и первых ископаемых близнецов в палеонтологической летописи – M77555 «Мерг» и R55777 «Ричи». Они все внесут свой вклад в изучение живой фауны Сварога. Ну а пока – пожелаем им удачи, ведь им предстоит ещё пару десятков лет бороться за жизнь в суровых условиях доисторической Сибири.
Мы же двигаемся всё севернее и всё ближе к кайнозою. В следующий раз мы переместимся ещё на полмиллиона лет вперёд, и познакомимся с фауной островов Шпицбергена – кайнозойскими цервокальмарами и их не менее причудливыми соседями…

@музыка: АлисА - Красное на чёрном;

@темы: Сварог, ксенобиология

---

Фотоотчёт: Абхазия

1) Море на фоне заката.

фото

2) Молочный водопад

фото

3) Вид на озеро Рица

фото

4) Гегский водопад.

фото

@музыка: ДДТ - Что такое осень;

@темы: фотоотчёт

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Дальше - без Густава

Вот так. На днях пришло сообщение о смерти барабанщика "Кино" Георгия "Густава" Гурьянова. 53 года - так мало. И с его смертью всё ближе чувствуется могильный холод - из всей группы осталось только два человека - Каспарян и Тихомиров.
Жалко, когда уходят легенды. Жалко, когда легенда превращается в легенду по определению Э. Шклярского: "Тот, кого никто никогда не видел. Йети".
Что ж, покойся с миром, Густав. Ты будешь всегда жить в наших сердцах. Как и Цой, и все ушедшие так рано и безвременно.

@музыка: Кино - Кукушка

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Годзилла. Или кайдзю.

Был сегодня на "Тихоокеанском рубеже". Сюжет, с одной стороны, затасканный - инопланетное вторжение, те же годзиллы в главной роли, но! Гильермо дель Торо открыл эту тему заново. Инопланетное вторжение через портал в океане - раз. Спасает мир в этот раз не только Америка, теперь объединился весь мир - это два.
Дальше - монстры эволюционируют, что меня, как биолога по призванию, не может не радовать. В конце концов, бой одной страшной "годзиллы" с силами всего НАТО утомляет быстро, а то, как оружие человечества, бывшее сначала эффективным, со временем устаревает и не может уже оказывать сопротивление новым монстра - нет.
Затем, монстры уничтожают человечество для освобождения места своим "хозяевам"-колонизаторам, а не поступают, как Портос("Я дерусь, просто потому что дерусь!"). Причём, как оказалось, виновато в нашествии само человечество: оно загрязнило атмосферу, которая стала подходящей для хозяев кайдзю.
Ну и нельзя сказать пару слов о человечестве. Начну, пожалуй, с учёных. Два чудака, вечно спорящих друг с другом, хотя готовых объединиться, если "альтернатива - уничтоженный мир". Один из них - математик, другой - биолог. Они ухитрились связать свой разум с разумом умершего кайдзю и благодаря им, по сути, мир был спасён: он узнал, что бомбу, призванную этот самый портал разрушить, можно активировать, только если в червоточине находится монстр: иначе бомбу просто вытолкнет.
Дальше - сын и отец, пилоты одного из роботов("Егерей"). Отец - настоящий солдат, в то время как его сын - "эгоист с кучей комплексов", незаслуженно антипатично относясь к главному герою. В одном из боёв отца ранили, и в следующей, уже финальной, схватке, сын вместе с ещё одним человеком(о нём попозже) повёл робота в бой. Расчищая дорогу к порталу роботу с главным героем, они взорвали своего "Егеря" и погибли вместе с ним.
Следующий герой - маршалл, водивший ещё робота первого поколения, и однажды вытащивший его в одиночку из боя(пилотов должно было быть не менее двух). Поскольку первые "Егеря" делались наспех, то он получил огромную дозу радиации(энергия получалась с помощью атомного реактора). Но всё же сел в последнем бою в робота, и погиб, спасая мир.
Он же был фактически приёмным отцом девочки, которую спас, когда выводил "Егеря" один. Она стала стажёром, но к "Егерям" он её не допускает - боится потерять. Но главный герой понимает, что эта девушка - идеальный партнёр в управлении роботом. Всё-таки их допускают до теста на совместимость, но в первый раз она погружается в его воспоминания, видит там нападение кайдзю, возвращается к своим, и в итоге "уходит в себя". Случайно заряжает оружие робота. В итоге - на базе скандал. Сын боевого товарища главного героя начинает обвинять их в том, что они не умеют пилотировать, что проект закрыли(закрыли его из-за того, что кайдзю становились совершеннее и уничтожали "Егерей", но вот парадокс - вместо него решили строить "Стену жизни" вдоль всего !Тихого! океана, которая была значительно затратней и столь же менее эффективней) из-за таких, как они. Главный герой тут же вступил в драку, которая бы закончилась плохо, если бы маршалл не вышел в это время из своего кабинета. После этого он же помог ей, поддержал после этого случая. Дальше всё было по традиции - запуск термоядерной бомбы, которую изначально планировали использовать, стал невозможен: робота-носителя повредили слишком серьёзно, и он самоуничтожился, и наша пара использовала своего робота(до которого их таки допустили), чей двигатель был на основе атомной энергии, чтобы взорвать портал. Им это удалось(а иначе бы зачем мы ходили в кино), да на том всё и закончилось. Тут порадовало отсутствие постельных сцен. Не поверите, по-моему, даже голливудского поцелуя на фоне заката не было. Отдельный плюс.
Ну и главный герой. Изначально он работал в связке со своим братом, и как раз их "Егерь" пал первой жертвой второй волны кайдзю, при этом его брат погиб. После этого он работал на стройке "Стены Жизни", где его и нашли, потому что он был единственным, кто мог управлять своим бывшим роботом, восстановленным практически из пепла.
По итогам - вполне неплохо, твёрдая пятёрка по пятибалльной.

@музыка: рёв кайдзю;

@темы: кино, годзилла и ко

---

Старею, старею...

Вчера смотрел "Братец медвежонок - 2" по СТС. В одном из эпизодов, когда Кенай(главный герой мультфильма, человек, ставший медведем) говорит Ните, девушке, которую любил в детстве, что он иногда думает о том, чтобы вернуться в мир людей, его названный брат, медвежонок Кода, которого он взрастил, обвинил Кеная в предательстве и сбежал в горы. И Кенай, и Нита тут же ринулись за ним - в метель и снегопад. Кода спрятался в пещере, Нита нашла его. Медвежонок, понятное дело, начал кричать, но от его крика стены пещеры начали рушиться. Убежать оттуда героям удалось, но следом их накрыла спровоцированная обрушением пещеры лавина. Когда Кенай уже откопал их, он спросил Коду: "Как бы я жил, случись что-нибудь с тобой?". И вот тут, как говорится, слёзы закрыли мой взор. Похоже, правда становлюсь сентиментальным. Хотя момент действительно, что называется, "схватил за душу".

---

TES V: Skyrim - Let`s play

Будет в понедельник, ибо завтра, к сожалению, точно не сяду за компьютер, а сегодня элементарно не успеваю обработать видео, увы
Но да, уже точно играть буду за норда-двуручника. Доброго, но жуть насколько прямого. Сама непосредственность. В связи с этим пока не совсем понятно, как буду разбираться с квестами некоторых даэдра, ну да ладно.
Помимо этого, в понедельник же будет готов список моих фанфиков. Неужели я его доделаю? %)

@темы: The Elder Scrolls V:Skyrim

---

Обещанное.

Цикл: Восемь после войны
Автор:  Djulian-of-Amberus
Название: III.Воссоединение.
Фэндом: Might and Mаgic: Heroes V; Dark Messiah of Might and Magic
Жанр: гет
Размер: мини(3737 слов)
Рейтинг: G
Персонажи: Раилаг/Изабель, Сарет/Зана, Лаграиз/Линна, Аратрок(м!орк, охранник храма из Dark Messiah), Урог(м!орк,персонаж Dark Messiah) орки фоном.
Предупреждения: нет
Саммари: долгожданная встреча отцов и детей.
От автора: Завершаю трилогию по заявкам. Писалось по заявке  Curandera. Как-то всё сумбурно получилось в тексте, поэтому, ежели что, сразу прошу прощения.
31 числа месяца Последней Луны 999 гсд, 10.00. Степи Далёких Земель
Сарета разбудили первые лучи восходящего солнца – в последний день года оно вставало особенно поздно и садилось особенно рано: через 5 часов после восхода.
Тёмный Мессия сел и огляделся. Костёр, разожжённый вечером, естественно, потух. Вокруг него был уже знакомый и заученный наизусть пейзаж Пустошей: на западе всё ещё горели стоянки орков, на севере виднелось уже недалёкое море Призраков, на юге же и востоке простирались огромные, нескончаемые степи, окрасившиеся в ярко-жёлтый цвет. Но с ними приходилось прощаться: чем ближе скитальцы были к северным морям, тем холоднее становилось. Степь медленно уступала место промозглой, промёрзшей тундре. Здесь обитали существа гораздо более страшные, чем стаи Амапляховских гиен или прайды львов. Огромные, до четырёх с половиной футов, снежные волки были только началом. Вскоре стали попадаться стаи крупных северо-восточных койотов – тварей размером чуть меньше обыкновенного волка, но при этом гораздо более сообразительных. На это повлияла прежняя жизнь вида – Ранаарское прозябание на орочьих свалках. Лишь с началом Войны Разорвавшейся Луны койоты стали уходить от «цивилизации». Самостоятельный вид образовался за десять лет. Никто не знал, как это получилось. Единственное, что могут предположить исследователи – огромное количество высвободившейся в боевых действиях магической энергии спровоцировало ускорение мутаций. Это подтверждают и такой факт, как появление северведей – огромных, до семи футов в холке и до четырнадцати в длину потомков белых медведей, ставших главными хищниками тундры.
Между всех этих тварей Мессия и суккуб чувствовали себя, мягко говоря, не совсем в своей тарелке. Северведи, например, боялись только огня, на попытки Заны взять их разум под контроль, они не реагировали никак. Снежные волки поддавались контролю, но при этом совершенно без стеснения ложились рядом с огнём. Северо-восточные койоты боялись и огня, и контроля, но при этом частенько сбивались в настолько большие стаи, что Зана была вынуждена определять вожака стаи и только через него влиять на остальных, пока Сарет этих остальных отгонял горящими углями, насаженными на посох.
Радовало одно – впереди оставалось всего три мили.
«Зана, вставай. Солнце взошло,» - телепатический сигнал. Так быстрее дойдёт.
Суккуба встаёт практически мгновенно, резко вскакивая с земли, ставшей нашей паре постелью.
- Что?
- Нам пора идти, если к закату мы хотим быть в замке Грейхаунд.
- Тогда пойдём. Собирай угли, они ещё пригодятся.
Замок Грейхаунд, 10.15.
Лаграиз не спал уже давно – он вообще очень редко спал много. И зимой полуэльф из-за этого очень сильно страдал: в темноте он видел едва ли лучше своей матери. Да, его отец прожил в темноте около четырёх сотен лет, но одно поколение – это чудовищно мало для появления мутаций, ориентированных на приспособление к новому образу жизни. Если бы в положении тёмных эльфов оказалась группа людей, то они, вне всяких сомнений, уже давно стали бы слепыми. Здесь можно было бы привести в пример гномов, но их подземелья всегда освещались огнями – это Лаграиз заметил ещё во время Гримхеймской кампании 994 года, когда силы демонов, захватившие территорию Подгорного Королевства, были зажаты и уничтожены на севере гористого полуострова.
Что же до барона Медведя, то он вынужден был пользоваться магическим светом: благо, что по магии Природы Изабель подобрала ему хорошего учителя. Это был, наверное, лучший элементалист Асхана, правитель Лиги Серебряных Городов – Зехир. Ученику, конечно, до учителя было далеко, воинские гены матери сказались, но граф-регент старался учиться и, в конце концов, успешно сдал экзамен в Аль-Сафирской академии на звание мага Призыва третьего разряда. К его чести, второй разряд присуждался только членам Круга, а первый имел право носить и вовсе только Архимаг, глава государства, и только если специализировался на этой школе.
Под слабым светом магической свечи Лаграиз занимался делами герцогства – своей ежедневной рутиной. Когда народ отдыхал, полуэльф работал, не покладая рук – удивительный пример работоспособности среди имперского дворянства.
Хотя, конечно, несколько дней в году он уделял и себе – праздник Новой Луны был в их числе. В эти дни мужчина праздновал, как и все – наряжал с Изабель ёлку, готовил блюда к новогоднему столу. От слуг они отказались с начала войны. Род Грейхаунд никогда не был богатым, а тут ещё и на армию стало уходить слишком много – не до роскоши, тем более, что во всей династии остались только два человека – мать и сын. Когда война закончилась, заново нанимать никого не стали. Во дворце осталась лишь чета Большеягодниковых, чьи предки служили ещё герцогам Второго Затмения, но им было пожаловано дворянское звание и они стали «главными управляющими замка». От зарплаты они отказались сами, и, по факту, стали полноправными жильцами поместья.
Что же до Лаграиза, то он уже успел втащить специально заготовленную ель в поместье и установить. Наряжали её, как правило, с закатом солнца, прямо перед самым празднеством. Принёс полуэльф и гирлянды, мишуру, игрушки. С чувством выполненного долга он удалился в свою комнату где, за чашкой кофе, налитого Ферги, главой семейства Большеягодниковых, принялся за написание мемуаров, посвящённых его участию в Войне Разорвавшейся Луны.
Раилаг тоже не спал. Он сидел на ложе рядом с ещё не проснувшейся, лежавшей на боку Изабель, перебирая волосы герцогини. Взгляд его был направлен в окно, на заснеженные леса окрестных земель. О чём думал тёмный эльф? Неизвестно. В мысли к нему можно было заглянуть, только обладая даром телепатии. Понять сына Туидханы по его поступкам было очень тяжело. Наверное, даже практически невозможно. Никто не знал, что он сделает в следующую секунду. Мог убить, мог пощадить. Наверное, годы пребывания в Шио и сделали его столь хаотичным, столь похожим на Дракона Хаоса – Ургаша. А уж что было на уме… Этого точно не знал никто. Думы Драконьего Рыцаря были столь же сумеречны, как и его первая покровительница – Маласса, воплощение Тьмы.
Изабель проснулась, перевернулась на спину. Потянулась, зевнула. Открыла глаза, села.
- Любите вы, люди, всё делать по очереди.
- Как можем, ничего уж поделать с этим нельзя. Я же молчу, что ночью вы с Лаграизом ходите на пару по замку и заснуть не можете, а днём глаза еле открываете, - Изабель, пристально посмотрев вперёд, резко сменила тему. – Где, Ургаш побери, мой завтрак? Где зелье, призванное избавлять меня от проклятия Разрушения?
- Они сзади тебя.
- Если кто после этого скажет, что мне не повезло с мужем – убью на месте. Спасибо, любимый.
Поцелуй в щёку. Изабель перекидывает ноги и разворачивается лицом к столику, чудом уцелевшему во время недавнего разгрома комнаты, на котором стоит уже привычные чашка кофе, щедро разбавленного зельем, и блюдо с овсяной кашей.
- Яичницу ты так и не научился готовить, но мяса же у нас полны закрома. А ты всё с этой овсянкой носишься.
- Мясо у нас на обед, извини. В вашей кулинарной книге ничего толкового для мясного завтрака нет. Готовил то, что было.
- Значит, ты не в той книге смотрел. Подожди здесь.
Вскоре в коридоре послышалось: «Лаграиз! Куда ты дел рецепты?». Ответа Раилаг уже не слышал. Изабель вернулась через две минуты с двумя маленькими книгами, совершенно не похожими на ту гигантскую тысячестраничную, что тёмный эльф видел на кухне.
- Где ты их нашла?
- Главный повар с утра в нашем доме – это не Хельга, а Лаграиз. Пока мы, люди, спим, он бодрствует и готовит еду на весь замок. Ну разве что Ферги наливает ему кофе иногда, когда его замучает бессонница. Так что всё, что относится к утренней пище – это к Лаграизу. Ешь давай, остынет ещё.
Тундра Востока, 13.00.
- Что нам известно?
- Что портал охраняют орки, и что он ведёт прямёхонько в замок Грейхаунд.
- Вопросы?
- Как избежать жертв?
- Вариант первый. Отвлечь и быстро добежать в портал.
- Не подойдёт. Отвлекать нечем. Здесь пустошь кругом. Вариант с камнем не пройдёт, они всё же не циклопы.
- Вариант второй. Орков, как нам известно, немного. Ты возьмёшь под контроль одного из них, я наложу «Чары» на второго. Пока остальные поймут, что произошло, мы уже будем в Империи.
- Попробуем. Если что, готовься воспользоваться призывом фантома. Ну, насчёт «три».
- Стой. Посмотри вон на того орка. Тебе он не кажется знакомым?
- Не может быть.
- Всё возможно. Я же его так и не добил, просто свалил на землю и ударил по голове, чтобы не дёргался.
- А посмотри, кто рядом с ним. Это, случаем, не тот, которого ты от гоблинов спас? Как его звали?
- Урог.
- Итак, двое из шести уже могут встать на нашу сторону. Четыре на четыре. Почти что пятьдесят на пятьдесят. Неплохо, а?
- Да уж. Ну что ж, тогда попробуем поговорить. – С этими словами Сарет поднялся из травы и прокричал. – Аратрок! Урог!
Орки удивлённо переглянулись:
- Демонова кровь… Клянусь Небом, не ожидал.
- Аратрок… Это тот человек, который освободил меня в Храме Паука. Избавил от унижения быть съеденным какими-то гоблинами.
- Что ж, он, видимо, хоть и наполовину происходит от Ургаша, но благородства не лишён. К тому же, он воин чести. Я встречал очень мало таких даже среди детей Порядка. Он не стал убивать меня, просто «вырубил», чтобы мои воины поверили, что я мёртв. Жалко было, когда его убили. Рассказали мне тогда, что подло убили, в спину. Не заслуживал он такой смерти. Тем более, на шипе.
- А что стало с убийцей?
- Он же его потом и прикончил. В честной схватке, лицом к лицу. Потом, правда, уничтожил Череп Теней… Но я не думаю, что он сделал это из злых побуждений, скорее, просто захотел освободить отца. Бедняга, не знал, что делал.
- Вы что там, заснули? – раздался голос Мессии.
- Ну что, ребята, будем с ним сражаться? Лично я возражаю. Он воин чести, и свои грехи искупил.
- Он спас мне жизнь, щитом оградил от гоблинов. Таких мы убивать не в праве.
Остальные орки отряда единодушно высказались о том, что Сарета убивать не стоит, наоборот – принять и выслушать.
- Демонова кровь! Ты можешь присоединиться к нашему костру. Ты один?
- С девушкой.
- Так где же она?
- Здесь. Но существует одна проблема… Она… суккуб.
- Клянусь честью, мы не тронем её. Пусть тоже присоединяется.
- Зана, вставай.
Суккуба поднялась из травы, и они направились к оркам. Заговорили о прошедших событиях. Аратрок после ранения и до самого начала Войны Разорвавшейся Луны лежал в лазарете. И лишь с началом конфликта орк вновь возглавил своё подразделение. На протяжении следующих десяти лет он побывал в самых «горячих» точках и вот, наконец, получил спокойную работу: вернулся в охрану. Вместе с ним сюда, к порталу, прибыла и старая гвардия – сослуживцы времён Храма. Присоединился и освобождённый Урог. Иначе говоря, разговор обещал быть длинным, но до заката солнца оставалось ещё два часа…
Замок Грейхаунд, 13.40.
Звонок раздался в комнате Лаграиза. В замок прибыл неизвестный гость – Новая Луна была не приёмным днём, следовательно, никого не ждали. Кто же добрёл до герцогского дворца в столь странное время?
Полуэльф выглянул в окно. На дневное зрение он никогда не жаловался, но высмотреть кого-либо через всю площадь Грейхаунд было делом весьма сложным. Единственным, что сумел распознать граф-регент, было то, что гость – девушка, или женщина. «Странно. Фрида с Дунканом приехать не обещали, у Зехира сейчас полным ходом идёт подписание документов об объединении с Игг-Шайлом в конфедерацию, следовательно, Илайя с ним. Вульфстен со своей женой и Готай с Куджин приехать не смогут, у них свои празднества, а уж на королевскую чету Ироллана и подавно нам рассчитывать не стоит.»
При слове «Ироллан» у полуэльфа сжались кулаки. Пять лет тому назад, в начале Гримхеймской кампании, он уже воевал бок о бок с Файдаэном. Ещё при встрече эльф дал понять о своём отношении к сыну Изабель, проигнорировав того на встрече командующих фронта. А ночью девятого числа месяца одиннадцатого – Мерцающей Луны у костра Файдаэн начал в привычной своей манере оскорблять мать Лаграиза, упрекая её в начале этой войны и в рождении Тёмного Мессии.
...
– Файдаэн, заткнитесь, иначе…
- Что ты сделаешь, щенок? Вызовешь меня на дуэль?
- А почему бы и нет? – Перчатка брошена. – Вызываю. На клинках. Для честной схватки. Любите вы, эльфы, вызывать всех на стрелковую дуэль, где гарантированно выигрываете. Посмотрим, чего вы стОите в настоящей битве.
Дуэль состоялась здесь же. Лаграиз выхватил «Сталь Теней» и бросился в атаку. Его соперник сражался «Танцующей Смертью». Он был прекрасным бойцом на кинжалах, и полуэльф отчётливо понимал, что победа не гарантирована. Но он дрался за честь своей матери – и от этого вихрь его ударов становился всё сильнее, превращаясь в настоящий ураган. К тому же, спустившаяся ночь сделала «Сталь Теней» практически невидимой, и Файдаэну становилось всё тяжелее отражать удары. И вскоре Лаграиз, особенно ускорившись, нанёс смертельную череду ударов. Вытерев кинжалы о дерево, отчеканил:
- И так будет с каждым, кто посмеет хоть словом оскорбить мою мать.
…
Сын Раилага спускался по винтовой лестнице вниз. Шаг его был спокоен и размерен. Он никуда не спешил: ёлку начнут наряжать лишь с закатом солнца, что до незваной гостьи, так это целиком и полностью её проблемы, если она не оделась согласно времени года. А если одета – то подождёт, не замёрзнет.
Аккуратно и медленно Лаграиз идёт по плацу: лёд сковал площадь, а сломать руку или ногу прямо на глазах у девушки ему не очень хотелось. Всё-таки в его жилах течёт герцогская кровь.
Наконец, он доходит до ворот. Незнакомка откидывает капюшон. Пред глазами полуэльфа предстаёт удивительно знакомое лицо. Вот только он не может вспомнить, чьё это лицо. Где-то он её уже видел.
- Добрый день. Цель вашего визита?
- Лаграиз…
Голос. Теперь картина сложилась окончательно. Он точно понял, кто это. Боевой маг его группы, Линна.
- Линна? Что ты здесь делаешь?
- Мне некуда больше идти. Стоунхельм разрушен до основания в той битве, герцогства Сокола нет уже и в помине. Из всех своих сослуживцев, вернее, из тех, которых я помню и с кем расставалась десять лет тому назад, я знала только твоё место… жительства. Впустишь?
- Конечно, входи.
Граф-регент отпирает засов, затем ключом открывает замок, и лишь затем раздвигает огромные ворота.
- Пойдём в замок, хоть накормлю тебя. Держись за меня, здесь скользко.
Взяв Линну под руку, Лаграиз столь же аккуратно, как шёл сам несколько минут назад, повёл гостью в замок.
Обеденный зал замка Грейхаунд, 14.05
- Ваше мясо, сэр. – Хельга подала к столу мясной бифштекс. Раилаг с нескрываемым удовольствием набросился на еду.
- Не торопись, это тебе не яичница Лаграиза. Хельга – кулинар, она училась у Талонгардских поваров, когда я была императрицей…
Дверь в обеденный зал отворилась, прерывая Изабель. Это был Лаграиз, но он не прошёл дальше двери.
- И чего застыл?
- Мам, я… не один.
- Так, и кто же она?
- Линна Сокол, боевой маг моей группы.
- И в чём же дело? Заходите.
Полуэльф и девушка, всё так же под руку, прошли к столу и сели рядом. Изабель и Раилаг улыбнулись друг другу. Вскоре Хельга принесла оставшиеся порции и все приступили к трапезе. Солнце уже было на закате.
Вдруг звонок вновь издал свой сигнал.
- Кто-то кого-то ждёт?
- Нет.
- Тогда открою я, - Изабель взглянул в окно. – Мужчина и девушка. Линна, с вами был ещё кто-то?
- Нет.
- Странно. Тогда кто же это? – с этими словами женщина направилась к воротам.

- Кто вы? Почему вы пришли сюда?
- Я…
- Любимый, позволь сказать мне. Леди Изабель, просим только об одном – не изгоняйте нас. Нам больше некуда идти. Этот молодой человек – тот, на кого вы, скорее всего, до сих пор держите зло. Тёмный Мессия Асхана.
Изабель, ничего не отвечая, отперла ворота.
- Изабель… мама, я… я виноват пред тобой уже тем… - На глазах Сарета выступили слёзы. – Виноват тем, что… что родился, а своей жизнью я лишь продолжал обесчещивать твоё имя, но… прошу тебя, прости меня. Если бы у меня был выбор… я бы родился мёртвым. Жизнь для меня больше не имеет никакого смысла, и я прошу тебя… прими меня… мне больше некуда идти и… нечем жить. Я пришёл сюда… Не для того, чтобы портить тебе жизнь… Кроме тебя, у меня никого родного нет… Ни отца, ни воспитателя – они мертвы. Мама…прости меня за всё, что я натворил. – Мессия упал на колени.
- Встань, сын мой. – Молодой человек поднялся, но голова его оставалось всё такой же склонённой вниз, его взгляд сверлил землю. – Ты… не виноват. Мы все – заложники нашей Судьбы. – Не сговариваясь, они обняли друг друга, слёзы потекли по щекам. Прошло несколько минут, прежде чем Изабель отпустила своего блудного сына. – А девушка? Она кто?
- Это… суккуб, Зана. – Вытирая рукавом слезу, произнёс Мессия. – Она несколько раз спасала мне жизнь за последние десять лет.
- Вот уж точно день воссоединений. Пойдёмте в замок.

- Линна?
- Сарет!
Молодые люди бросились друг другу в объятья, полудемон на радостях закружил девушку на руках. После нескольких секунд порыв радости схлынул, и он поставил её на ноги. Зана ухмыльнулась.
- Какая идиллия. Да уж, леди Сокол, похоже, у вас в персональной охране вместо Сарета теперь Ургаш с Асхой. Сарет, что ты делаешь?
Мессия ответил ей её же монетой:
- Мы знакомы десять лет. Кажется, я имею право так с ней обращаться?
К ним подошёл Лаграиз – на его лице, казалось, не было никаких эмоций. Приблизившись к Сарету, он заговорил также нейтрально, как и выглядел:
- Ну здравствуй, братец. Лаграиз Грейхаунд к вашим услугам.
Мессия неуверенно протянул брату руку. Тот ухмыльнулся, пожал её, приобнял Сарета за плечи – приветствие, достойное близких друзей, - и произнёс:
- Ты мой брат, Сарет. Нас с тобой носили в одной утробе, и мать у нас с тобой одна. Она тебя приняла, значит, приму и я. К тому же, лично я против тебя ничего не имею. Ты исполнил своё предначертание, и никто в этом не виновен. Такова была твоя судьба. Теперь она привела тебя к нам. Пройдём к столу.

За столом их уже ждал Драконий Рыцарь Ургаша и Малассы, Раилаг. Пока пятеро – мать, её сыновья и их девушки – проходили к столу, он молчал. Сарет уже начал было переживать, но тёмный эльф вскоре развеял тревожную обстановку.
- Тридцать лет за тобой гонялся, а ты сам пришёл. Как там пелось? «Ты пришла, меня нашла, а я растерялся?» Вот-вот, это про нас с тобой. Ладно, не убивать же тебя теперь – вреда ты никому не причинишь, да и не причинил бы, если бы у одного болвана хватило мозгов сообщить Драконьим Рыцарям, что он вычислил твоё местонахождение. Но нет, он же герой, он хотел в одиночку тебя обезвредить… Дурак, что с него взять. А ты… Изабель тебя приняла, значит, свой главный грех и грех твоего отца ты искупил. И если ты заслужил её прощение, значит, весь остальной мир тебя тоже простит. Я уже простил, и Рыцари тоже. Если захочешь научиться управлять своей силой, я могу тебе помочь. Не зря ж я считаюсь генералиссимусом Ордена. Что до твоей подруги, то она уж точно ни при чём, я уверен. Зана – хорошая девушка, иначе бы мой древний враг, не буду упоминать его, не бродил бы до сих пор по просторам Асхана, а Изабель не сидела бы здесь. Именно она помогла мне проникнуть в Цитадель и вынести твою матушку оттуда. Так что мы ей многим обязаны.
Все сели за стол. Сарет спросил:
- Линна, а как ты спаслась из Некрополя?
-. В искусстве ледяной магии ты был не очень искусен, поэтому заморозил меня ненадолго. До того самого момента, когда демоны были освобождены. К счастью, я знала все тайные лазы Стоунхельма. Уйти в канализацию было просто. А дальше я открыла портал и вскоре была в расположении войск Порядка.
- Было бы проще…
- Да, я совершила тогда ошибку, когда бросилась на тебя. Я поняла, что демоны точно такие же, как мы, только к концу войны.
- А жаль. Вдвоём бы мы уговорили его не освобождать Кха-Белеха, и жить всем стало бы гораздо проще.
- Тем не менее, наши судьбы сплелись по-другому. Вот взять Лаграиза. Если б я не открыл Врата, то он бы не повстречал Линну.
- Да, я как раз хотел сказать. Хельга, вино! – Пока служанка несла бутыль, полуэльф продолжал. – Прежде всего я хотел бы выпить за тех, без кого наша жизнь была бы серой и скучной – за вас, Изабель, Зана и Линна!
- За тех, без кого нас бы не было на свете – за наших матерей, И особенно – за мать-героиню. За тебя, мама! – поддержал брата Мессия.
- За того, кто связал наши судьбы воедино – за тебя, Сарет! – присоединилась Зана.
- За того, кто держал нас вместе, пока не пришёл Сарет – за тебя, Лаграиз! – продолжил Раилаг.
- За нашу радость в преклонные лета – за наших детей! – добавила Изабель.
- Мы многое пережили вместе. Я нашла тех людей, которые всегда придут мне на помощь. За нас! – закончила Линна.
После того, как рюмка вина была выпита, начались поздравления. Сарета поздравляли с возвращением в семью, Изабель – с прибытием блудного сына, Раилага – с исполнением его задачи о нахождении Тёмного Мессии. Даже Зана и Линна на радостях разговорились. Последняя из Соколов, однако, вскоре вышла на балкон. Её захлестнул поток воспоминаний. С Лаграизом они познакомились ещё в 990 году, в самом начале войны, когда тот ещё командовал ротой. Она была боевым магом и серьёзно выделялась среди ополченцев, к тому же, имела понятия о стратегии и тактике, в результате чего сразу стала заместителем полуэльфа. И именно в таком положении они прошли всю войну. Рука об руку – командир и его верная помощница. Особенно сильно это проявилось в Гримхеймской кампании. Полгода Лаграиз просидел под арестом из-за убийства Файдаэна, и всё это время Линна получала от него приказы и доводила их до личного состава. Порой именно это помогало их подразделению – теперь уже Третьему Гримхеймскому фронту – одерживать победы. Что же до суда, то он закончился оправдательным вердиктом: дуэль, в которой задевается честь одного из её участников либо его родственника, признавалась законной, как убийство, мотивированное противоправной деятельностью погибшего, при совершении которого убийца не отдавал себе отчёта в действиях. Лаграиз вернулся к войскам. Линна тогда ещё почувствовала: этот полуэльф для неё стал кем-то особенным. Но было ли это взаимным чувством? Там, на войне, он был каким-то слишком холодным. Не замечал? Или не чувствует ничего, кроме дружеской привязанности?
Заиграл «Последний вальс» - это Ферги Большеягодников взялся за скрипку, уловив настроение, царившее в доме. Дверь балкона скрипнула.
- Линна?
- Лаграиз, я… Наверное, я проведу тут у вас пару ночей, и уеду. Вы, конечно, очень гостеприимны, но я не хочу злоупотреблять этим.
- И куда ты поедешь?
- Не знаю… Родителей у меня не было, единственный родной человек – дядя – умер десять лет тому назад, мой родной город разрушен.
- Тогда зачем ты хочешь уехать?
- У вас – своя жизнь, у меня – своя. Я не хочу мешать вам.
- А кто сказал, что ты будешь нам мешать? Не знаю, как отреагируют остальные, но я… Линна, я совершенно не против, чтобы ты осталась. Надолго. Если захочешь – навсегда. Лично я буду только рад.
- Значит, ты…
- Ты мне нравишься, Линна. Я давно хотел тебе об этом сказать, но на войне было, сама понимаешь, не до этого. И… мне кажется, или я вижу в твоих глазах то же чувство, что ощущаю и сам?
- Нет, тебе не кажется.
Они обняли друг друга, поцеловали. Постояли немного, после чего, не размыкая объятий, направились в зал, где уже танцевали остальные. Изабель, прижавшись к Раилагу, прошептала: «Я чувствую… энергия, светлая энергия идёт в меня.». – «Значит, снял проклятие и оставил благословение. Круг замкнулся». Зана улыбнулась Сарету: «Всё же здесь нам будет хорошо. Одиночество, во всяком случае, нам не грозит. Ты счастлив, любовь моя?». – «Счастлив, моя любимая».

@музыка: АлисА - Мы держим путь в сторону леса

@темы: Изабель, фанфик, DMoMM, Сарет, Зана, Линна, Раилаг(Аграил)